— Только когда я получаю от этого удовольствие. Странно, что существа, подобные вам, так мало разбираются в человеческой психологии — а я в этом убедился.

— А вы во всех деталях понимаете психологию лягушек?

— Лягушачья психология неизмеримо примитивнее человеческой.

— Но не для созданий, чья психология неизмеримо сложнее человеческой.

— Я слишком устал, мисс Уайт. И должен вернуться в свою штаб-квартиру. Можете вычеркнуть меня из списка раздражителей. Я не надеюсь, что моя организация выживет в надвигающейся войне.

— А я надеюсь, что вы сбежите на какую-нибудь другую симуляцию. Это даст вам некоторую передышку.

Он с удивлением взглянул на нее. Она говорила почти с воодушевлением, почти с участием.

Он произнес более мягким тоном:

— Вы советуете?

— Если вам угодно.

Он нахмурился, глядя ей в глаза. Неожиданно он, сам не зная почему, ощутил к ней симпатию.

— Лучше будет, если вы уйдете сама, — коротко сказал он, поворачиваясь и толкая дверь.

Окрестные улицы были пусты. Для дневного времени это было несвойственно. Рядом остановился автобус. Фаустафф бросился, чтобы успеть вскочить в него. Так он мог доехать почти до самой штаб-квартиры. В автобусе, кроме него и шофера, никого не было.

Он чувствовал одиночество, когда они въезжали в Хайфу.

Фаустафф и доктор Мэй наблюдали, как люди с оборудованием спешили сквозь туннель, ведущий на З-3. У Мэя было безнадежное выражение лица. Бомбы уже начали падать, и последняя сводка, которую они видели, сообщала, что Британия полностью уничтожена, так же, как пол-Европы.

Они выделили себе час на полную эвакуацию всех и вся. Доктор Мэй сверил часы и посмотрел на Фаустаффа.

— Время вышло, профессор.

Фаустафф кивнул и последовал за Мэем в туннель. Его было довольно трудно выбить из колеи — но, увидев, как организация, построенная им и его отцом, рушится, пораженная в самое сердце, он был несчастен и неспособен трезво рассуждать.

Путешествие сквозь серый туннель в знакомый плюшево-позолоченный танцзал в «Золотых воротах», где расположилась главная перевалочная станция на З-3, прошло довольно легко. Когда они прибыли, кругом стояли люди, тихо переговариваясь между собой и глядя на Фаустаффа. Он знал, что обязан их подбодрить. Пересилив себя, он улыбнулся.

— Нам всем необходимо выпить, — это было единственное, до чего он додумался и направился к пыльному бару. Обойдя его, он заглянул внутрь, вытащил бутылки и стаканы и расставил их на стойке. Остальные подошли и стали разбирать стаканы, которые он для них наполнил.

Фаустафф подтянулся и уселся на стойку.

— Мы в чертовски отчаянном положении, — сказал он. — Враги — а я, к сожалению, гораздо лучше представляю их себе, чем вы — по какой-то причине решили развернуть массированную атаку на подпространственные миры. Теперь ясно, что все их предшествующие атаки с участием У-легионеров трудно назвать серьезными. Мы, если хотите, недооценили противника. Честно говоря, мое мнение такое — довольно скоро они успешно уничтожат все подпространственные альтернативы, чего они и добиваются.

— Значит, мы ничего не можем сделать? — устало произнес доктор Мэй.

— Меня посетила только одна мысль, — сказал Фаустафф. — Мы знаем, что враги расценивают миры как нечто, подлежащее уничтожению. Но как тогда быть с З-Ноль? Она только что создана — ими же или кем-то, равным им, из чего я заключаю, что для них не естественно желать уничтожения свежесозданного мира. Наш единственный шанс — проложить большой туннель на З-Ноль и разместить нашу штаб-квартиру там. А затем мы сможем эвакуировать людей с других планет на З-Ноль.

— Но что, если Земля-Ноль не сможет вместить так много людей? — спросил один из присутствующих.

— Придется вместить. — Фаустафф допил свой стакан. — Считаю единственным возможным направлением наших действий полную концентрацию на прокладке туннеля на З-Ноль.

— Не вижу смысла, — доктор Мэй покачал головой, вперившись в пол. — Мы разбиты. Нам рано или поздно предстоит умереть, как и всем остальным. Почему бы нам не сдаться сейчас?

Фаустафф сочувственно кивнул.

— Я понимаю — но мы должны нести ответственность. Мы все приняли ее на себя, когда вступили в организацию.

— Это было до того, как мы узнали истинные размеры того, с чем столкнулись, — резко сказал Мэй.

— Возможно. Но разве в данном случае это основа для фатализма? Если нас собираются уничтожить, мы можем в последний раз постараться использовать наш последний шанс.

— И что потом? — Мэй поднял на него взгляд. Казалось, он был в ярости. — Еще пара дней перед тем, как враг решит уничтожить З-Ноль? Не рассчитывайте на меня, профессор.

— Прекрасно, — Фаустафф оглядел остальных. — Кто чувствует то же, что доктор Мэй?