Но и на этом испытания не кончились. При следовании в Моонзунд наши корабли в течение 16 часов подвергались непрерывным атакам вражеских бомбардировщиков. Мужество и стойкость моряков, встречавших врага плотным заградительным орудийным и пулеметным огнем, не позволила ему добиться цели. Сторожевой корабль «Туча» был приведен в Рохукюла, а затем через Таллин в Кронштадт на ремонт. В дальнейшем он активно чествовал в боевых действиях.

На заседании Военного совета флота мы тщательно проанализировали эти случаи. Руководители, командиры штаба и соединений должны были задуматься: для разгрома конвоя противника задействовали такие силы, а результат получен минимальный. Почему не уничтожили конвой полностью? Военный совет указал штабу флота и командующему авиацией на плохую организацию разведки, потребовал: противника искать, установив его точные координаты, самолету — разведчику висеть над целью до прибытия ударных групп авиации. Для ведения разведки в южной, средней и северной частях моря были выделены две авиаэскадрильи боевых самолетов ДБ-3 и СБ. Командирам авиационных частей полковникам Н. К. Логинову и Н. Т. Петрухину поручено лично руководить ими. В последующем нам удавалось наносить более результативные удары.

Вновь на Военном совете рассмотрели вопрос о едином командовании в Рижском заливе и Моонзунде. Мы приняли решение об объединении всех сил в руках коменданта береговой обороны Балтийского района генерала А. Б. Елисеева; подчинили ему авиацию, базирующуюся на Сарема; оперативно ему подчинялись также надводные и подводные силы, базировавшиеся в Моонзунде. Штаб района усилили за счет командиров расформированной Прибалтийской военно — морской базы.

Кораблям контр — адмирала В. П. Дрозда, находящимся в Моонзунде, ставилась задача — проводить эпизодическую разведку Рижского залива (до Ирбена) и совместными усилиями авиации, торпедных катеров и береговой артиллерии уничтожать корабли и суда врага. В случае попыток высадки десанта на острова они должны отразить ее. Генералу А. Б. Елисееву предоставлялось право по докладу В. П. Дрозда принимать решения об отправке на восток кораблей, нуждающихся в ремонте. Коменданту еще раз напомнили на Военном совете, что главная его задача — организовать оборону островов, а также заниматься боевым тралением в море, встречей и выводом подводных лодок. В помощь генералу Елисееву направили опытного моряка капитана 1 ранга М. С. «левенского. Начальником тыла был назначен капитан 1 ранга М. А. Нефедов.

Возвращаясь к тем июльским дням, я не перестаю удивляться, как мы смогли оборонять фронт побережья, исчисляемый сотнями километров, оборонять, в сущности, одной стрелковой бригадой да двумя батальонами, не имея никаких маневренных средств— ни танков, ни самоходных артиллерийских установок. Но тогда ни у меня, ни у других членов Военного совета не было мысли, чтобы оставить острова. Н. Г. Кузнецов в одной из своих книг пишет, что ему предлагали в начале войны снять гарнизон с островов. Это — ошибка. Такой разговор был, но уже в августе, когда враг стоял под Ленинградом и не оставалось сомнений относитель но судьбы Таллина. К середине августа противник еще не предпринимал решающего наступления на Таллин, и наши войска с Сарема и Хиума могли беспрепятственно высадиться в Виртсу и Рохукюла, чтобы потом 130–140 километров преодолеть пешим порядком за три — четыре дня. Возможно, что даже с их помощью организовать контрудар из Таллина не удалось бы, условия могли сложиться по — разному, но, несомненно, влившись в состав 10–го стрелкового корпуса, они оказали бы ему мощную поддержку, перемололи бы не одну дивизию противника. По — моему, эффект от использования двадцати с лишним тысяч хорошо обученных, свежих бойцов под Таллином был бы значительно выше, нежели в боях за острова.

Однако вернусь к боевым делам эскадренных миноносцев и авиации в Рижском заливе.

Утром 18 июля в штаб флота поступило донесение разведки о том, что в Рижском заливе обнаружен вражеский конвой. Я приказал Самохину и Дрозду уточнить место его нахождения, состав, курс, скорость и нанести по нему совместный удар.

В результате стремительных атак наших бомбардировщиков, торпедных катеров и эскадренного миноносца «Стерегущий» несколько транспортов получили повреждения, было уничтожено четыре вражеских истребителя. С нашей стороны потери были невелики: авиация противника уничтожила один торпедный катер, его экипаж мы подобрали.

После возвращения «Стерегущего» на рейд Куйвастэ контр — адмирал В. П. Дрозд позвонил мне в Таллин и доложил: «Стерегущий» только в конце дня настиг хвост колонны противника, причиной тому противоречивые разведывательные данные, неясные, запоздалые. Необходима надежная разведка, способная быстро давать данные и наводить силы для удара».

Да, разведка пока что оставалась узким местом. Я приказал группе командиров во главе с начальником штаба контр — адмиралом Ю. А. Пантелеевым срочно выехать на Сарема к Елисееву, чтобы на месте разобраться, как организованы воздушная разведка и наблюдение за обнаруженными на подходах к Ирбену кораблями и судами противника. Ю. А. Пантелееву поручалось также разобраться с материальным обеспечением гарнизона. Виртсу к этому времени освободили от фашистов, и начальник штаба смог машиной проехать до Рохукюла, а оттуда на морском охотнике добрался до Куйвастэ. Прибыв в Курессаре на командный пункт генерала Елисеева, он занялся порученным делом. Под его руководством были разработаны маршруты авиационной разведки, организована радиосвязь для передачи донесений в штаб Елисеева, на командный пункт Дрозда и одновременно в штаб флота, чтобы мы могли использовать нашу бомбардировочную авиацию. Адмирал выслушал просьбы коменданта архипелага, касающиеся доставок на острова оружия, боеприпасов и топлива, чтобы доложить о них в Таллине. Просьбы генерала Елисеева об улучшении снабжения были приняты во внимание; все, что могли, мы сделали для островов.

Перевозками всего необходимого на острова занималось несколько судов. Особо следует отметить два из них. Первое — небольшой портовый буксир «Эзро» во главе с капитаном Альфонсом Янсоном, который неоднократно под ударами авиации врага доставлял на Сарема и Хиума из Хапсалу продовольствие и боеприпасы, а иногда выполнял и роль дозорного корабля. Второй — пароход «Колпаке». Он с первых дней войны неоднократно ходил из Таллина на Сарема и Хиума, доставляя боеприпасы, продовольствие, пополнение гарнизонам, а обратным рейсом вывозил раненых. Отличное знание района и условий плавания капитаном Эрнстом Вейнбергсом позволило благополучно уходить от вражеских бомб и торпед.

Наше вмешательство также улучшило организацию последующих совместных ударов по кораблям и судам противника.

Чтобы снизить активность авиации противника, атаковавшей корабли и батареи Моонзунда, мы решили, используя данные разведки, нанести удар по его аэродрому в районе Вентспилса. В последней декаде июля сюда вылетели наши истребители «чайка» с подвешенными реактивными снарядами. Командовали храбрые балтийские летчики Ехин, Крайнов и Смирнов. Подойдя с моря к аэродрому, летчики нанесли внезапный удар по вражеским самолетам. Из района Лиепаи вдруг появились истребители противника. Связав их боем, наши истребители дали возможность бомбардировщикам завершить удар. Уничтожено и повреждено было много вражеских самолетов и аэродромных сооружений. Несколько позже по этому аэродрому был нанесен еще один, столь же мощный, удар самолетами Ил-2 под прикрытием истребителей с острова Сарема.

Нелегко приходилось в те дни летчикам, техникам, вооруженцам

15–й и прибывшей с Ханко на усиление 81–й отдельным разведывательным авиационным эскадрильям капитанов А. Г. Грищенкова и В. Н. Каштанкина, базировавшимся на Сарема. Нелегко потому, что задачи по разведке приходилось выполнять на самолетах, скорость и вооружение которых значительно уступали вражеским. А разведку приходилось вести на всем военном театре. Особенно трудно было в южной части моря, у военно — морских баз врага. К тому же противник не оставлял попыток уничтожить наш морской аэродром на Сарема, хотя и тщетно. Летчики, штурманы, стрелки — радисты, техники отважно дрались с фашистами и в воздухе, и на земле, проявляя лучшие качества наших авиаторов — спаянность, взаимную выручку, самоотверженность. Командир самолета МБР-2 старший лейтенант Куликов, возвращаясь с боевого задания с напарником, был атакован врагом. Самолет напарника сбили, и он упал в море. Куликову удалось оторваться от преследователей, затем он вернулся к месту падения товарища, посадил самолет на воду и подобрал двух человек. При подходе к своему аэродрому самолет Куликова снова атаковали истребители противника. В неравном бою он был сбит. Двое из экипажа спаслись, сам же Куликов геройски погиб.