— Черт возьми, папа страшно разозлится, если увидит нас здесь. Тебе лучше уйти.

— Но я не знаю, когда смогу увидеться с тобой в следующий раз. Они караулят меня день и ночь, Салли! — У беглянки перехватило горло. — Меня собираются арестовать!

Урсула схватила подругу за руку.

— Не бойся, Фредди. Вместе что-нибудь придумаем. И все-таки нам нельзя здесь оставаться. — Она ненадолго задумалась. — А почему бы не выйти в сад? Там мы сможем поговорить. Биггз меня не выдаст. — Урсула повысила голос: — Так ведь, Биггз?

Дворецкий сидел у огня и внимательно читал газету. Он с громким шелестом перевернул страницу.

— Полагаю, это означает «да», — шепнула Урсула и потянулась за ключом от садовой калитки, который висел на крючке у входа в буфетную. Подруги вышли через черный ход и поднялись по ступенькам, ведущим на улицу.

— Боже, как холодно, — вырвалось у Урсулы. Кто-то потеребил ее за рукав: Биггз протягивал ей теплое твидовое пальто и шарф.

— Поберегите себя, — вполголоса произнес он.

— Спасибо, Биггз, вы отличный парень, — шепнула она в ответ.

Она провела Уинифред через Честер-сквер к воротам сада. На улице было совсем тихо — только где-то вдалеке ехал не то экипаж, не то повозка. Ветер подхватил вчерашний выпуск «Ивнинг стандард» и завертел в воздухе. Урсула словно зачарованная следила за тем, как страницы танцуют и кружатся при свете фонаря, превратившись в водоворот теней — черные строчки, белая бумага, хлопающие уголки.

Она подвела Уинифред к одной из скамеек и села.

— Скажи мне, ты можешь вспомнить хоть что-нибудь еще о той ночи? — спросила она.

— Господи, Салли, я уже рассказала лорду Розему и инспектору Гаррисону все, что помню. Мы с Лаурой были на вечеринке — ничего особенного. Примерно в час ночи уехали оттуда на такси. Вернулись домой и… и все. Помню, что поднялась наверх, в спальню, — и больше ничего. Конечно, это кажется неправдоподобным, но… но я ни за что бы не стала причинять Лауре вред. Только не Лауре. Она была… она была…

— Знаю, Фредди. Не объясняй, — перебила Урсула. — А тебе не могли подсыпать наркотик?

Уинифред натянуто засмеялась.

— Салли, что ты знаешь о наркотиках?

— Ничего, — искренне призналась Урсула. — Но ведь это возможно, так?

Уинифред вдруг посерьезнела.

— Кто мог это сделать?

— Человек, который желал смерти Лауры. Который хотел, чтобы обвинили тебя. Фредди, прежде чем мы сделаем следующий шаг, есть одна вещь, которую я должна знать: какой мотив приписывает тебе полиция?

Уинифред почесала подбородок, и Урсула вдруг почувствовала себя неловко. Действительно ли ей хотелось знать отвратительные подробности той ночи? В их дружбе было столько деликатных умолчаний. Все, что знала Урсула, — то, что, помимо их обоюдных интеллектуальных стремлений и политических интересов, у Фредди была своя жизнь, в которую подруге доступа не было. Урсула была для нее сестрой, надежно защищенной от тех темных вожделений, которые окрашивали ее отношения с другими женщинами. Урсула всегда полагалась на собственное воображение, когда речь заходила о скрытых желаниях, преследовавших Уинифред, — и так было до сих пор.

Она вспомнила тот странный, исполненный ужаса взгляд, который появился на лице Уинифред в ту минуту, когда та обнаружила возлюбленную на кухне в ночь гибели Лауры. В том мире, где обитала Фредди, всегда царила мгла, такая непостоянная и притягательная. Урсула попыталась совладать со своими страхами: в конце концов, Фредди — ее подруга. Это она, Фредди, объяснила ей, что такое мир и как в нем жить. А однажды спасла от разъяренной толпы, которая набросилась на них во время демонстрации. Урсула не могла усомниться в ней теперь.

Уинифред пристально взглянула на нее, а затем ответила с нарочитым спокойствием:

— Полиция узнала, что мы с Лаурой тем вечером поссорились, и свидетели, гости у мадам Лонуа, это подтвердили. Ссора возникла из-за того, что Лаура встречалась с другими. Видишь ли, она предпочитала свободную любовь, а я… я…

— А тебя это удручало, — тихо сказала Урсула.

— Да, — подтвердила Фредди после секундного колебания. — И не просто удручало. Я уверена, ты поймешь меня, потому что сама испытывала нечто подобное к Алексу.