Лита с криком проснулась, вся в холодном поту. Она часто и тяжело дышала, хватая ртом воздух, и боялась пошевельнуться. Что это было?

Какая-то разумная мысль смутно забрезжила в ее сознании. Это были воспоминания сатаи Деленн — иначе просто не могло быть. Лита слышала, что захват Деленн был как-то связан с Ивановой. Но что это была за штука вместе с ней? До Литы доходили слухи о новых союзниках Правительства Сопротивления. И что, их новые союзники — вот… такие?

Она вдруг судорожно сглотнула. Кто-то был в ее комнате.

— Свет, — не помня себя от страха, одними губами пролепетала она. Компьютер не отреагировал, будучи не в состоянии расслышать ее.

— Свет, — повторила она громче. Вспыхнувшие светильники залили комнату ярким светом.

Перед ней стоял ворлонец.

Она никогда раньше не видела ворлонца, если не считать того, что был в памяти сатаи Деленн, но она знала, как он выглядит. Этот ворлонец был огромен в своем темно-зеленом с коричневым скафандре. Его голова медленно двигалась. Он изучающе разглядывал ее.

— Кто ты? — робко спросила она.

— Кто ты? — промолвил в ответ ворлонец.

— Чего ты хочешь? — сказала она, затаив дыхание.

Его глаз ярко вспыхнул.

— Никогда не задавай этот вопрос!

Обжигающая боль вспыхнула в ее голове, она закричала, обхватила голову руками и упала на пол.

— Чего ты хочешь от меня? — повторила она. — Чего… ты…?

— Смотреть и наблюдать.

— Я не понимаю. Почему я?

— Твои мысли — песня. Твои вопросы — музыка.

— Все равно я ничего не понимаю.

— Да.

— Но я когда-нибудь пойму?

— Возможно. Если ты сумеешь отыскать смысл.

— Какой смысл?

Молчание.

— Почему ты выбрал меня?

— В твоем сердце спрятана симфония. В твоем духе спрятана судьба. Лавина двинулась. Тьма приближается. Ты должна стать светом.

— Я… не… — Лита снова закричала, ее голова запрокинулась назад.

Когда люди из Службы Безопасности, обеспокоенные ее криками, вошли в комнату, они нашли ее лежащей на полу без сознания.

Г'Кару в своей жизни приходилось выступать в разном качестве. Он был рабом, бойцом сопротивления, героем, военачальником, генералом, тактиком, изгнанником, проповедником, пророком. И все же, он никогда особенно не желал оказаться в один прекрасный день трупом.

Конечно же, его мнение по этому вопросу сейчас ровным счетом ничего не значило, но он, к счастью, был не одинок.

Шеридан расхаживал взад и вперед, пытаясь избавиться от этого состояния злобы и угнетения, в котором он всегда оказывался после боя. Капитан Джон Шеридан жил — по-настоящему жил — только в стихии битвы. После ее окончания он осознавал это и начинал ненавидеть себя. Он, конечно, ничего не мог поделать со своей натурой, но ему виделась в этом какая-то злая шутка, и Шеридан ненавидел ее за присущую ей мерзость, и себя, за то, что знал о ее существовании.

И, понятное дело, тот факт, что он находился посреди первозданной дикости гор Г'Хоражар в компании одного живого нарна, нескольких сотен мертвых и еще одного посередине между этими двумя состояниями, одного минбарца и одного землянина, вряд ли был способен сильно повлиять на его настроение в положительную сторону. У него было нехорошее чувство, что все вокруг играли им, обращаясь с ним как с послушной куклой. Все, включая генерала Хейга, мистера Уэллса, сатаи Деленн, Г'Кара…

Все.

— Расхаживать вот так — это что, обычай вашего народа? — раздался грубый голос. Шеридан не обратил внимания на Неруна. В противном случае ему пришлось бы драться с ним, что, скорее всего, кончилось бы тем (Шеридан, все-таки, был реалистом), что он бы оказался самым серьезным образом избит.

Нерун спокойно сидел на камне, слегка опираясь на свой раздвинутый посох. Он был легко ранен в бою с той… тварью, что напала на Г'Кара. Однако он не обращал на свои ранения ни малейшего внимания. Типичный минбарец. Дьявольски высокомерен.

— Знаете, я убил больше пятидесяти тысяч ваших в войну, — небрежным тоном обратился Нерун к Шеридану. — Я был в той битве, что вы называете Битвой на Рубеже. Там мне довелось командовать кое-какими силами. Тогда я служил при штабе шай-алита Бранмера, величайшего из наших военачальников.

— Что ж, если прикинуть, — отозвался Шеридан, — то я, должно быть, набил примерно такое же количество народа. Сколько ваших было на «Черной Звезде»? И потом еще те корабли у Марса… ах да, не забывайте, еще двое членов вашего Серого Совета.