Шрифт:
— Государь! — убеждал старик. — Я совершенно непригоден для такого высокого поста… Ни по воспитанию, ни по моим способностям… особенно теперь, когда мировая воина в самом разгаре. Я стар, слаб… ни к чему не гожусь… Я буду куклой в руках окружающих дельцов и не принесу никакой пользы вам и России.
— Ничего! — успокоил честного старика Николай. — Такого мне и надо. Я сам буду вам помогать… а на вашу преданность и верность, я знаю, мы можем положиться!..
И ошибался, как всегда.
Министр народного просвещения П. Н. Игнатьев [82] , А. Д. Самарин [83] , сенатор П. Кауфман-Туркестанский [84] , князь Б. Васильчиков [85] и многие другие, забывая о личной безопасности, пытались раскрыть глаза Николаю Последнему.
Ему говорили, что брожение в стране разрастается, страсти разгораются всё сильнее… Указывали на необходимость уступить желанию народа, дать новый правовой уклад жизни миллионам людей, созревших для этого. Настаивали на необходимости удалить злого гения — Распутина… отставить и креатуру его, Протопопова…
82
Павел Николаевич (1870–1926) — граф, помещик, фабрикант. Министр народного просвещения в 1915–1916 гг.
83
Самарин Александр Дмитриевич (1871 —?) — егермейстер, член Государственного совета; обер-прокурор Синода (июль — сентябрь 1915 г.).
84
Кауфман-Туркестанский П. М. (1857–1926) — гофмейстер, член Государственного совета, министр народного просвещения (1906–1908), главноуполномоченный Красного Креста при Верховном главнокомандующем.
85
Васильчиков Б. А. (1863–1930) — князь, шталмейстер, главноуправляющий земледелия и землеустройства (1906–1908), член Государственного совета до 10 февраля 1917 г.
Царь молчал, любезно улыбался и… давал всё новые полномочия своему министру, палачу, который смело заявлял: «Я справился с протестом и возмущением великих князей… Подавил бунт сверху… Пулемёты и картечь помогут мне раздавить и все попытки произвести революцию снизу…»
Интересна черта, проявленная Николаем в разговоре с протопресвитером армии и флота отцом Георгием Щавельским [86] , который тоже решился поговорить с Николаем на ту же острую тему.
Честный священник указал царю, что в армии идут плохие толки о Распутине, о том участии, какое проявляет в нём царица, о подозрительной близости хлыста с мясоедовской шайкой, с Сухомлиновым и Д. Рубинштейном [87] … Гвардия волнуется серьёзно…
86
О. Георгий Щавельский — протопресвитер русской армии в годы войны; пользовался большим авторитетом в царской семье.
87
Рубинштейн Д. Л. (р. 1876) — банкир. Был близок к Г. Распутину. Крупный акционер газеты «Новое время» А. А. Суворина. В 1916 г. арестовывался по подозрению в спекуляции. Эмигрант.
— Говорят о явной измене вблизи трона вашего величества! — прямо закончил отец Георгий. — Престиж царской власти понижается и в армии, и в народе… Чем это грозит в будущем — трудно и угадать… Спросите хотя бы генерала Алексеева [88] . Он — прямой, честный человек…
— О да, я знаю! — невозмутимо подтвердил император с глазами лесной лани и с холодной душою старого игрока. — А скажите, отец Георгий, много вы волновались, когда шли ко мне?..
События между тем шли своим чередом…
88
Алексеев Михаил Васильевич (1857–1918) — генерал от инфантерии. С 1915 г. — начальник штаба Ставки Верховного главнокомандующего; после Февральской революции Верховный главнокомандующий (до мая 1917 г.). После Октябрьской революции возглавил белогвардейскую Добровольческую армию.
Продажные слуги, занятые мыслью не столько даже о спасении династии, сколько о собственной наживе и благополучии, не умели ничего сделать для России… Стараясь поддержать подгнивший трон, в тени которого копошились эти паразиты, они вели только тайные переговоры с Германией о сепаратном мире, старались вызвать народный бунт, чтобы подавить его пулемётами и найти в этих волнениях основание для прекращения войны…
Эти предатели не дали войску в достаточной мере ни снарядов, ни пороху, ни ружей… И почти голыми руками отбивались герои-воины от натиска железных легионов Гинденбурга… Таяли ряды русских армий под огнём тысячи германских батарей…
Два миллиона наших попали благодаря этому в руки врага за всё время кампании. И столько же пали мёртвыми или вернулись на родину в искалеченном виде…
А Николай Романов продолжал мило улыбаться и молчать.
И всё это было так недавно…
Всё это было… вчера!
Сегодня
Hoc est vox plebis: — Vae tibi ridende! [89]
I
Николай и Распутин
89
И звучит глас толпы: — Горе тебе, вечно улыбчивому!
Когда переворот совершился и судьба Николая Последнего обозначилась окончательно, вместе с лавиной негодующих воплей и жгучих обвинений против бывшего повелителя России хлынул мутный поток скандальных, нередко циничных и омерзительных для нормального человека «разоблачений» в области самых затаённых переживаний бывшего царя, его жены и дочерей. Всё это связано очень тесно с именем пресловутого «старца» Григория Распутина и не менее прославленной Анны Вырубовой [90] …
90
Вырубова (урождённая Танеева) Анна Александровна (1884–1964) — фрейлина императрицы Александры Фёдоровны, почитательница «святого старца» Распутина.
Мне, как, полагаю, очень многим и многим, было отрадно отметить, что поднялись отдельные смелые, благородные возражения, зазвучали голоса, остерегающие от переигрывания на этой почти порнографической струне…
Я лично ещё десять лет тому назад, после крушения революционных надежд 1905 года, всё же верил в победу народную, в светлое торжество Свободы, и так рисовал этот великий миг в моей книге «На заре свободы» (1907):
Держали родину солдаты под пятой, и процветали гинекеи [91] . Предатели творили «суд святой», а помогали им лакеи. Лилась по царству кровь народная ключом, и жертвы падали без счёта. Поддерживала трон расшатанный плечом преторианцев [92] наглых рота. Вставали чистые, отважные борцы, искали воли для народа. Терновые, кровавые венцы венчали их… И длилася невзгода! Был голод и война… Мятеж и произвол всю Русь пожаром охватили… Народ к победе смело шёл, но духи зла не допустили. Насилье, обнаглев, не ведало границ. Безумие страстей прорвалось на арену. Телами детскими кормили хищных птиц. Честь девичья утратила всю цену. Уж не бесчестили красавиц молодых, в казармах плетью дев хлестали. Не лаской оскверняли их — терзали шпорами из стали! Народ стонал от гнева… Но молчал… Народ терпел, считал удары… И вдруг — набат призывный зазвучал. Настал расплаты час и кары! Смывая пред собой, как моря грозный вал, помехи жалкие, народ стоит у власти. Стяг царский он с глумлением сорвал и растрепал его на части! Где знамя Лже-Романовых вилось, там веют вольные знамёна. И громкое «ура!» — как громы — пронеслось над щепками изломанного трона.91
Гинекеи — мастерские в Риме и Византии, где работали рабы.
92
Преторианцы — здесь: наёмные войска, служащие опорой власти, основанной на грубой силе.