Пропустив меня внутрь дома, Пира вошла следом и закрыла дверь. Внутри постройки не было стен, интерьер напоминал шатры, виденный мной в пустыне. Всё пространство было разделено тканевыми пологами, а полы покрыты шкурами. Проведя меня дальше, Пира в четвёртой из «комнат» поздоровалась с пожилой женщиной. Окинув меня профессиональным взглядом опытной лекарки, женщина что-то сказала Пире (я не поняла, что именно) и откинула полог, приглашая пройти в соседнюю комнату. Войдя туда, я увидела Хавиру, невозмутимо ожидающую моего прихода.

— Иди за мной, — тихо сказала она и, повернувшись, пошла вглубь дома.

Пройдя ещё две «комнаты», я поняла, что каким-то образом мы начали спуск вниз. Это было сделано настолько мастерски, что понять, где линия перехода, сразу было невозможно. Спуск занял примерно минуты две. Это был туннель в толще скалы и, кроме камня и искусственного освещения там ничего не было.

Когда спуск закончился, мы вышли вначале в маленькое помещение, из которого был выход в соседнее. Поразительным было то, что, не смотря на камень, в пещере, а это была именно пещера, было достаточно тепло. Пройдя в центр, где возвышалась ровная плита, Хавира остановилась и посмотрела на меня.

— Ложись на плиту лицом вверх, оголи живот и низ таза.

Выполнив её условия, я легла на удивительно тёплый камень и расслабилась. Хавира, слегка нахмурившись, присела рядом и, протянув обе руки над моим телом, застыла в неподвижности. Тётя Илана называла это действие умным словом диагностика.

Я не знаю, сколько прошло времени. Может, секунды, а может, часы, я словно сама впала в какой-то транс. Но вот Хавира очнулась, убрала руки и внимательно посмотрела на меня.

— Это не врождённое. Травма, не больше двух лет назад.

— Да. Меня изнасиловали. Не хочу вспоминать. Вы можете помочь? — я с надеждой смотрела на неё.

— Не знаю, девочка. Попробую.

Она отошла к небольшой жаровне, стоящей в углу пещеры и ранее не замеченной мной и начала что-то готовить. Поднеся к моим губам пиалу с каким-то настоем, она попросила меня выпить его. Вкус оказался довольно приятным, хотя далеко не все травы, входящие в состав, я могла определить. Вторую порцию этого настоя Хавира стала втирать мне в кожу, кругами разгоняя от верха живота к низу и бормоча под нос определённые заговоры. Затем, когда с втиранием было покончено, она положила свои руки мне на низ живота, и от них полилось тепло, плавно переходящее в жар. Не обжигающий, но согревающий.

Посидев так какое-то время, она убрала свои руки и, вздохнув, подняла на меня взгляд:

— Прости, девочка, но я сделала всё, что могла. Там у тебя ничего не откликается ни на слова, ни на силу. Кровь не поёт, жизни нет. Смирись.

— Спасибо тебе, Хавира, — убито пробормотала я.

— Пойдём, я проведу тебя.

Обратный путь занял куда меньше времени и, попрощавшись с этим домом, я вернулась в посёлок. Провожаемая взглядами, которых и сегодня меньше не стало, вошла в гостевой дом. Ян, увидав выражение моего лица, немедленно поставил полог молчания и, кликнув Дара, вопросительно посмотрел на меня. Взяв себя в руки, я рассказала об Алиане.

— Значит, сегодня ночью… Хорошо, наконец-то всё закончится, — тихо пробормотал Дар.

— Нари, а где ты ещё была? — спросил меня брат. Слишком хорошо он меня знал.

— У шаманок.

— И как? Что сказали? — взволнованно осведомился он.

— Ох, Ян… ничего обнадёживающего, — вздохнула я.

— Эй, вы о чём? — спросил Дар.

— Потом, — отмахнулась я. — Давайте обсудим сегодняшнюю вылазку.

Определившись с планом, я ушла из дома. Хотелось побыть в одиночестве и, отойдя на несколько десятков метров так, чтобы мало кому попадаться на глаза, я села под дерево и обхватила руками колени.

Я и до этого старалась не думать, не вспоминать, не травить себе душу мыслями о невозможности иметь детей, но малая толика надежды на то, что шаманки смогут мне помочь, теплилась внутри. А сейчас после слов Хавиры стало так холодно, так пусто… И я не знала, что нужно сделать, чтобы согреться.

Подошедшая Кифара ничего не спросила, только сжала моё плечо в жесте поддержки. Прозвучавший звук рога отвлёк меня от грустных мыслей, и мы пошли обедать. Дальше день тянулся ну очень медленно.

Стараясь не выказывать своё нетерпение, чтобы не насторожить воительниц, я старалась общаться со всеми желающими, в красках описывала свои «захваты» рабов, что настолько понравилось девушкам, что они мгновенно постановили устроить нечто вроде праздника. При этом единогласно было принято решение о том, что Ян выступит в роли шута-рассказчика.

Подготовка к празднику много времени не заняла. Взяв разрешение у Лимары, девушки повыкатывали на главную площадь бочонки с пивом, вином и элем, организовали некий постамент, на который был немедленно помещён Ян, вытащили пару музыкальных инструментов и праздник начался.