Старший пилот, сохраняя полное хладнокровие, отступил на несколько шагов, не спуская напряженного взгляда с этой надвигавшейся на него лавины цветов, чувствуя, что они готовы броситься на него. Он потверже ухватился за рукоятку термического пистолета.

Теперь он был уверен, что «эта штука» наделена органами чувств или сверхчувствительного восприятия, поскольку «она» тоже отступила колыхающейся волной к аэроджету.

У Смита крепло странное ощущение, что в него тяжело и неподвижно уперся чей-то взгляд, подстерегая малейшие жесты.

Он решил известить обо всем Перкинса и включил портативный ондионический передатчик. Конечно, далось ему это нелегко, но выбора уже не было.

Он кратко сообщил Перкинсу о случившемся. Командирский голос в наушниках тут же отозвался:

— Отступайте к центру города… Держитесь… Идем на подмогу.

Выключив рацию, Смит повернулся в сторону эспланады. Видя, что эти грозные растения сгруппировались вокруг корабля, он не смог удержаться, чтобы не пальнуть ещё раза три.

Немало агрессоров полегло под его огнем, остальные отступили обратно к руинам.

Однако в тот же миг появилась новая группа и, проскакав между камнями, сменила прежнюю вокруг аэроджета.

Смит физически чувствовал, как вибрируют тянущиеся к нему буравчики-щупальца, словно полные смертельной угрозы клиники. И тогда он осознал, что ситуация сложилась исключительно опасная.

Крупп и Маршал, не теряя ни секунды, бросились на выручку Смиту. Перкинс же, обращаясь к ставшему мертвенно-бледным Ковачу, проскрежетал:

— Говорите, что у нас нет ни единого шанса выпутаться! Значит, вы все время знали об этом? Что же, в конце концов, тут происходит?

— Это — хорелии. Они окружают город. Именно они господствуют в этом мире.

Перкинс и Врасков тотчас же вспомнили о появлении одного из этих растений перед аэроджетом во время посадки в Азии.

— Это земные растения?

— Нет, их родина — Марс. Вероятно, их споры или семена были заброшены на Землю в телеуправляемых ракетах и распылены на всех пяти континентах. Марсиане продумали все до мелочей.

Перкинс и Врасков устремились вслед за Круппом и Маршалом на эспланаду.

Вскоре они заметили Смита, продолжавшего отстреливаться от накатывавшегося на него вала растений. Ветер тут же озорно подхватывал обугленные лохмотья взрывавшихся монстров.

Киборги взяли в кольцо аэроджет и открыли сокрушительный заградительный огонь по хорелиям. Те явно не ожидали подобной атаки и быстренько ретировались, оставив на месте схватки обгоревшие останки своих неудачливых сородичей.

Команда землян сразу же бросилась к кораблю и принялась освобождать от наполовину скрывшей его растительной массы.

Преодолевая охватившее их чувство отвращения, они наконец сорвали последние ошметки, препятствовавшие входу, и прошли в аэроджет.

Спустя несколько секунд были запущены антигравитационные механизмы, и аппарат, неспешно поднявшись в воздух, спланировал к мертвому городу.

Заметив Ковача, киборги приземлились рядом с ним. Посадка получилась далеко не мягкой.

Оказалось, что один из реакторов был серьезно поврежден. Буравчики-щупальца проникли в главное сопло, а затем их затянуло во вспомогательные системы двигателя, что и послужило причиной достаточно серьезной поломки.

Ковач приблизился к легионерам.

— Здесь вам ничего не грозит, — заверил он их. — Так что прошу пожаловать ко мне домой. Это всего в двух шагах отсюда.

Дом Ковача и впрямь стоял у самой площади.

Это было изумительное двухэтажное строение, окруженное хорошо ухоженным большим садом и украшенное широкими окнами из поляризующего плексигласа.

Но едва киборги ступили под сень сада, как тут же невольно попятились, завидев на отгороженном и примыкавшем к зданию участке несколько трепетавших на ветру хорелий.

Ковач поспешил их успокоить.

— Не бойтесь, — сказал он, — они ручные. К тому же, ограда находится под током, так что никакой опасности не существует.

Его попросили рассказать об этом подробнее, и он принялся объяснять, что ему удалось подобрать несколько зерен хорелии. Ученый намеревался тщательно и в спокойной обстановке изучить поведение этих растений с Марса, когда те станут взрослыми особями.

Они привыкли к его присутствию и не причиняли ему никакого вреда. Мирное сосуществование достигло такого уровня, что Ковач мог без малейшего риска подходить к ним и вволю исследовать.

— Видите ли, я отнюдь не уверен, что хорелии являются растениями в полном смысле этого слова, — пояснил он. — Результаты моих наблюдений над ними в сущности потрясают сами основы классической ботаники. К примеру, я обнаружил у них нервную систему, они чувствительны к боли и даже обладают неким образованием, напоминающим растительное сердце. Есть у них и орган зрения, снабженный сетчаткой, намного более совершенной, чем та, что в свое время обнаружили у selaginelles tropicales, довольно известных из-за этой своей необычной особенности растений. Они улавливают радиацию, которую мы даже не ощущаем, и способны при желании легко выскакивать из почвы. Слава богу, что они не могут продержаться без подпитки из земли более пяти минут. Именно по этой причине они не в состоянии добраться до центра города. Вот почему я с такой уверенностью заявил вам, что вы ничем не рискуете… оставаясь здесь.