Сделав паузу, я наклоняюсь к нему.

— Ведь ты и сам это знаешь, верно? — спрашиваю я театральным шепотом. — Тебе же есть с чем сравнивать?

Гордон поднимается с кушетки, удрученно размахивая руками.

— Все, разговор окончен, — заявляет он, уходя.

— Ладно. Значит, я буду продолжать ходить в перчатках, скрывая букву «X». А когда придет набор для создания голографического отпечатка в виде буквы «З», перчатки сниму. Лучше, наверное, заказать доставку не сюда, а на мамин адрес, так как набор изготавливается индивидуально, и занимает этот процесс от четырех до шести недель. Наверняка к этому времени я уже буду дома. Если все и дальше пойдет в том же духе, чтобы доказать, что я не супергерой, много времени не понадобится.

— Мы еще поговорим об этом позже, а пока я хочу, чтобы ты кое о чем подумал. Другие люди могут поступать, как им вздумается, и их поступки не влияют так кардинально на то, кем они станут. А ты сейчас на перепутье. Ты можешь стать героем или злодеем, и все дело в том, как ты себя поведешь. Я надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.

На следующий день Сара приходит в школу в огромных очках, похожих на те, в которых работают ученые в лабораториях из фантастических фильмов. Помимо очков на голове у нее большой металлический шлем. Такое впечатление, что она хотела одеться роботом на карнавал, но забыла оставшуюся часть костюма дома. «Очки» похожи на два разделенных окуляра бинокля и торчат на голове, словно рога.

Она еще не успевает войти в класс, а я уже слышу, как люди в коридоре кричат: «Чокнутая!» Когда Сара входит в дверь, раздаются отдельные смешки, а с каким-то парнем случается приступ неудержимого смеха, делающего его походим на хрюкающую свинью. Марти и Джилл входят следом за ней.

Марти отталкивает Сару в сторону.

— Смотри, куда прешь, идиотка.

Джилл показывает Саре язык, покачивая кончиком вверх-вниз, как извращенка. Окончив пантомиму, она снова возвращается к тому, чем занималась до появления Сары, — дергает себя за продетое сквозь нос кольцо.

— Эй, Марти, — говорит Сара. По ее голосу не скажешь, что она расстроена тем, что он ее толкнул. — Повернись-ка.

Марти автоматически подчиняется и, уже повернувшись, понимает, что делать этого не стоило.

Сара нажимает кнопку, расположенную на боковой части шлема, и во лбу загорается небольшая красная точка. Сара опускает голову вниз, на мгновение задержав взгляд на мошонке Марти, потом снова поднимает вверх, и на лице ее появляется удовлетворенная улыбка.

— Так я и думала, — говорит она.

Марти бормочет что-то по поводу того, что не стоит связываться с ненормальными вроде Сары, и они с Джилл отправляются на свое обычное место в боковом ряду, где их уже ждут другие члены шайки «злодеев» в трико.

Сара садится рядом со мной и кладет руки на парту, продолжая удовлетворенно улыбаться.

В класс входит миссис Лог. Увидев Сару в шлеме, она подскакивает от неожиданности.

— О боже, — говорит она, прикладывая руки к груди. — Это прямо…

Осторожно пробравшись мимо нас, она идет к своему столу, очевидно, гадая, как и все, за исключением меня, какой нейрон перестал испускать сигналы в мозгу Сары, что она решила напялить на голову такую странную штуку. А мне, если честно, все равно, ненормальная она или нет. Сумасшедшей она мне еще больше нравится. Так интереснее.

Миссис Лог просит всех передать ей листки. Поскольку я на ее уроке второй раз в жизни, ее просьба ставит меня в тупик. Сара вынимает из сумки вырванный из блокнота листок, который исписан какими-то математическими каракулями, и передает его сидящему впереди. Для этого ей приходится подняться, потому что между нами и другими учениками, в какую сторону ни глянь, полоса отчуждения шириной в одну парту.

Я зеваю и кладу голову на парту. Позади еще одна бессонная ночь на твердом полу в спальне Алекса. За стеной без конца плакала Джессика, а Гордон и Хелен по очереди пытались ее утихомирить. Честно говоря, Джессика, которая мне сначала понравилась, перестала входить в число моих любимчиков. Впрочем, Алекс, спящий рядом со мной, тоже хорош — всю ночь храпит. Более того, во сне он ворочается, и его рука время от времени падает мне на лицо. Он этого не замечает, потому что спит. А Амалия? Амалия не входит даже в первую десятку в списке фаворитов.

Хочу закрыть глаза всего на пару секунд, но, очевидно, засыпаю надолго, потому что, когда я просыпаюсь, обнаруживается, что у всех на столах калькуляторы и миссис Лог объясняет, как использовать клавишу «тангенс». А когда я заснул, она, помнится, говорила о том, как вычислить «икс» в уравнении с несколькими неизвестными.

Поморгав, я подумываю снова уснуть, но, окинув взглядом класс, обнаруживаю, что Сара смотрит на меня сквозь свои чудовищные очки, а на лобовой части шлема снова мигает красный огонек. Блокнота в руках на этот раз у нее нет.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я, кладя голову на руки.

— Смотрю сквозь одежду.

Продолжая осмотр, Сара улыбается уголком губ.

Я сажусь прямо и, подняв запястье, стучу пальцем по тому месту, где были бы часы, если бы я их носил.

— Показ не бесплатный. Как долго ты уже смотришь? Десять минут? Больше? Это будет тебе стоить…

Поразмыслив над тем, сколько это может стоить, я решаю, что Саре стоит сделать хорошую скидку.

— Двадцать долларов, — наконец решаю я, понимая, конечно, что это очень дешево.