Вот так дела! До сих пор Эшли искренне считала, что Джессамин вполне довольна своей жизнью.

— Ну и?.. — тихонько промолвила она.

Джессамин сокрушенно покачала головой.

— На первых порах Тед настаивал на том, что мы должны привыкнуть к семейной жизни и обеспечить себе финансовое благополучие. Когда он получил место в «Санданс», о котором мог только мечтать, то просто стал отделываться невнятными фразами типа «поживем — увидим». Он пожимает плечами и повторяет это всякий раз, стоит мне завести речь о ребенке. — С трудом удерживаясь от слез, Джесс выпалила: — Как подумаю, что с ним может что-то случиться, вроде… — Она прикусила язык, только теперь сообразив, что зашла слишком далеко. Охваченная раскаянием, Джессамин пролепетала: — Прости, Эшли! Я ужасная дура!

Эшли знала, о чем она сейчас думает. «Уэрнер погиб так неожиданно, и бедная Эшли осталась совсем одна. У нее даже нет ребенка!» Искренне сочувствуя тревоге Джессамин, она ласково спросила:

— А ты не пыталась возражать, когда Тед хотел отделаться своим «поживем — увидим»?

— Я уже пожила и увидела.

— Увидела?

— Я беременна.

— Ох, Джесс, — просияла Эшли, — я так за тебя рада! — От восторга ей не сиделось на месте. Она подскочила к сестре и горячо обняла ее. — И когда наступит великий день?

— В середине июля.

— В июле!.. — Она задумчиво прищурилась. — Значит, ты забеременела еще в октябре! Знала об этом так давно — и ни словечком не обмолвилась! Я бы ни за что не выдержала и все разболтала!

— Я не хотела спешить, чтобы быть абсолютно уверенной и знать, что у меня все идет как надо. Поначалу я совсем растерялась и не знала, как поступить. Помнишь, я тогда стала звать тебя к нам в гости?

— Ты уже сказала Теду?

Она молча утвердительно кивнула.

— Ну, и разве это его не обрадовало?

— Не совсем.

— Но ведь сейчас вы вполне можете позволить себе такую роскошь!

В ответ Эшли услышала глубокий прерывистый вздох.

— Верно. Но меня очень тревожит то, что Тед не захочет делить меня с ребенком. Он слишком привык, что является для меня пупом земли. — Ее голос осип и прервался, как будто у Джессамин пересохло в горле. — Тед не хочет этого ребенка, Эшли. Он предложил мне сделать аборт.

На миг Эшли онемела от потрясения. Затем перегнулась через стол и крепко сжала Джессамин руку:

— Нет, Джессамин. Он просто не понимает, о чем говорит. Ты же сама сказала, что он искренне желает тебе счастья. А аборт — это какое-то временное помешательство.

Джессамин выпрямилась и вырвала у Эшли свою руку, как будто ее оскорбила такая непонятливость:

— Все гораздо сложнее, чем ты думаешь!

Но Эшли стояла на своем. И старалась говорить как можно сдержаннее и убежденнее:

— Теду просто требуется время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Вот увидишь, все устроится как нельзя лучше!

У Джессамин вырвался горестный вздох:

— Нет. Он не хочет усложнять себе жизнь.

Эшли было больно смотреть на то, как страдает ее сестра. Она отчаянно пыталась найти нужные слова, чтобы уговорить ее набраться терпения и не рубить с плеча, не совершать жестоких глупостей, о которых она будет жалеть до конца своих дней.

— Послушай, что я скажу, Джессамин! Ты родишь этого ребенка. И если Тед все равно будет против — его заберу я.

Джессамин горько рассмеялась:

— До такого я пока не додумалась!

— Нет, не пытайся отшучиваться! — Эшли звонко хлопнула ладонью по столу. — Слушай и запоминай, Джесс! Об аборте не может быть и речи!

— Честно говоря, мне и самой противно об этом думать. — Она снова вздохнула. — Может быть, у нас родится мальчик. Может быть, нам повезет и он будет копией Теда. Может быть, тогда Тед его полюбит.

— Но ты непременно родишь этого ребенка! — с силой произнесла Эшли. — Верно?

Джессамин долго смотрела на сестру, как будто прикидывала, насколько серьезно это предложение.

— Обещаешь? — настаивала Эшли.

Джессамин кивнула.

— Честно, без обмана! Идет?

— Идет! — Джессамин вдруг посмотрела на часы и поднялась из-за стола, как будто ей захотелось положить конец этому нелегкому разговору. — Господи, уже скоро одиннадцать, а я обещала помочь в конторе разобраться с бумагами. Все, улетаю!

За ней уже давно захлопнулась дверь, а Эшли еще долго сидела на террасе, переваривая новость. Беременность Джессамин объясняла многое. Вот почему сестра показалась ей рассеянной и молчаливой. Эшли взялась за остывший кофе. Рассказав о своем положении, Джессамин, не ведая того, только усилила ее решимость. Молодой семье требовалось побыть вдвоем, без посторонних, чтобы посвятить все время друг другу и своей любви.