А не попробовать ли связать эти фигурки и с рассказами позднелатинского автора из Африки Кориппа? По его словам, языческие народности луата и хоуара изображали свое божество в виде быка, который являлся также родоначальником и других местных богов; один из них звался Гурзил. Эти народности имели также своих священных идолов, чьи имена они выкликали во время сражений, а накануне сражений омывали кровью принесенных им жертв.

Похоже, что священный характер этих идолов сохранился через века и поколения, хотя трансформировался и ослаб.

Мы располагаем немногочисленными сведениями о религии древних ливийцев, записанными древними авторами.

Геродот рассказывает, что насамоны почитали могилы предков (тех, кто прослыл у них самыми уважаемыми и справедливыми людьми) и что они клялись ими, прикасаясь к могиле. Аусы почитали богиню Афину, которую называли дочерью Посейдона и Тритониды. Обитатели оазиса Аммон поклонялись барану. Что касается атлантов, славившихся своей мудростью, то они вовсе не занимались прорицательством (то есть у них не«было оракулов) и не употребляли в пищу мяса животных, что может быть истолковано как признак анимистических верований. Кроме того, Геродот сообщает нам, что все ливийцы-кочевники, от Египта до озера Тритон, питались мясом и молоком, но в подражание египтянам не ели говядину и свинину, их жены также следовали этому правилу из почтения к Исиде — египетской богине. Все они совершали жертвоприношения луне и солнцу, племена с озера Тритон — Афине, затем Тритону и Посейдону. Говорят, в III веке до н. э. массилы, один из нумидийских народов, поклонялись Крону (Кроносу) и приносили ему человеческие жертвы.

В более позднее время многие авторы упоминают о культе Аммона, существовавшем в различных ливийских племенах, и о знаменитом Храме солнца, где оракулом было божество-баран. Со всего Средиземноморья люди устремлялись в оазис Сива, чтобы узнать о своей судьбе у старого ливийского бога. Ему оказывали почести египтяне, греки, карфагеняне, а среди ливийцев — насамоны, псиллы, масеи, гараманты и другие.

Таким образом, почти очевидно, что у предков туарегов существовал культ Аммона, который был связан с культом солнца. Поэтому довольно удивительно отсутствие изображения барана на скалах Центральной Сахары, разве только что его культ в этих районах играл второстепенную роль. Природа же изображений барана в Южном Оране трактуется весьма противоречиво: одни авторы видят в них истоки ливийского Аммона, другие — его производные. Отсутствие иных изображений на территории между Южным Ораном и оазисом Сива тоже не способствует разрешению проблемы, однако возраст рисунков представляется, безусловно, более древним, чем сам культ барана у жителей оазиса Сива. Что касается существования культа солнца и звезд, то тому находится немало подтверждений. Е. Ф. Готье полагает, что встречающиеся в Сахаре многочисленные круги большого диаметра, выложенные из камней, имеют отношение к этому; тем не менее это лишь гипотеза.

В связи со сведениями Коррипа о боге-быке Гурзиле можно заметить, что бык часто изображается на гравюрах и рисунках, однако они расположены в местах, которые никак не похожи на святилища; к тому же изображение быка нередко встречается вперемежку с другими животными, а во многих случаях изображаются целые стада быков, что скорее говорит о воспроизведении сцен пастушеской жизни, чем о культовом назначении этих изображений.

На краю деревни Хирафок, на одной из труднодоступных вершин, изображено множество больших жирафов и очень красивый страус. Среди нагромождений камней видны небольшие холмики, на земле валяются черепки древних гончарных изделий. Никогда и нигде среди множества обнаруженных мною стоянок не встречалось ничего подобного: ни одна из гравюр не уцелела, все сбиты. Видно, что это не случайность, а сделано преднамеренно. Не служили ли эти гравюры объектом культа? Тщательное изучение места позволило сделать такое предположение, а подкрепляется гипотеза тем фактом, что огромные плиты опрокинуты умышленно. Однако поскольку ни на какой другой стоянке подобного не встречалось, то сомнения все же остаются. Как бы то ни было, существовал такой культ на самом деле или нет, эти рисунки определенно были причислены к идолам и по этой причине разбиты пришедшими сюда чужеземцами (как это имело место в античном Средиземноморье, когда первой заботой завоевателей при занятии территории противника было разрушение его идолов и храмов).

Конечно, нельзя определить точную дату этих событий. Но одно несомненно: именно сюда пришли первые миссионеры ислама, многие из которых здесь и похоронены. Возможно, что эти первые на туарегской земле мусульмане и виновны в разрушении рисунков, воспринятых ими как языческие. Добавим, что в доме каида Хирафока над дверью был изображен знакТанит (Тин-нит)! Этот любопытный рисунок, отдаленно напоминающий о карфагенской богине, относится к явлению того же порядка, что и почитаемые символы в домах Уарглы и Гадамеса; однако это еще не дает права утверждать, что у туарегов был распространен культ Танит.

О христианизации туарегов в древности говорилось много. Дювейрье был первым, кто объяснял высокое положение женщины в туарегском обществе именно христианизацией. Это же влияние он усмотрел и в наличии в языке тамашекопределенного количества латинских слов религиозного характера, а также в декоративных мотивах ряда предметов, где часто присутствовало изображение креста, например на щитах воинов, в самой форме луки седла, рукояток кинжалов и мечей.

Такую же теорию выдвинул С. Килиан, основываясь на тех же фактах и на ритуалах, в частности нанесении туарегами крестов на миски и другие предметы, от которых им надо было отогнать злых духов; упор он делает на то, что мотив креста довольно частый в искусстве туарегов.

Однако если говорить о современном оружии туарегов, то не вызывает сомнения тот факт, что его форма утвердилась много веков спустя после начала христианской эры; что меч с гардой в виде креста, кинжал, прикрепленный к луке, седло рахлас лукой в форме креста появились очень поздно в наскальных росписях и рисунках, а щиты туарегов не фигурируют там вовсе. Но определить точную дату их появления в росписях невозможно, а такубапоявляется лишь с более поздними изображениями верблюда. Исследования в отношении оружия позволяют утверждать, что самые старинные клинки мечей — европейского производства — относятся к XIII веку, а имеющие уже клейма — в основном к XVI. Таким образом, здесь следует говорить о двух видах клинков — о заимствованных через испано-марокканский канал и о доставленных на рынки Северной Африки торговцами из Генуи, Марселя и других мест. А с мечом машуашей, как это утверждалось, здесь нет никакой связи, ибо он более короткий и изготовлялся из бронзы.

Что касается ритуала наносить крест или класть в виде креста две деревянные палочки на некоторые предметы и сосуды, то в результате моего исследования в Сахаре выяснилось, что этот ритуал не является туарегским, а распространен во всем мусульманском мире и совершается арабскими марабутами, в той или иной степени занимающимися магией. Скрещенные палочки — ритуальный знак, означающий преграду, запрет, а если шире — то и защиту.

Совершенно очевидно, что рукоятка кинжала и лука седла похожи на агадесский крест. Эти мотивы типичны в основном для ремесленников Аира и людей племени кель-грес, искусство которых резко отличается от искусства другой группы ремесленников — из племени даг-эш-шейх. Впрочем, мотив агадесского креста возник сравнительно недавно и существует на протяжении жизни лишь нескольких поколений.