В поездке участвовал и генерал Джон У. О'Дэниел, проинструктированный лично президентом США Дуайтом Эйзенхауэром руководитель миссии связи США во Вьетнаме (MAAG). Согласно инструкциям он должен был по — прежнему предлагать американскую помощь и ободрять французов на продолжение этой изматывающей войны, пока не наступит удобный для Америки момент, чтобы взять вьетнамское наследство в свои руки.

— Кофе? — спросила Поль Буржад с дружелюбным взглядом, когда господа вошли в командный бункер де Кастри для завершающего обсуждения. Они уже видели плоские окопы, покрытые лишь корнями деревьев укрытия, видели солдат, купающихся в реке Нам — Юм и посадку транспортных самолетов на главную ВПП. Происходившие время от времени разрывы вьетнамских 75–мм снарядов де Кастри объяснял своим обычным замечанием, что красные, мол, украли где-то пару стволов и теперь с ними развлекаются.

Плевен нерешительно размешивал свой кофе и обращался к своим сопровождающим. Но те остерегались открыто высказывать свои мысли. Кроме начальника штаба ВВС все они по очереди говорили лишь о том, что Дьенбьенфу достаточно хорошо подготовлена и оборудована для любой ситуации.

Генерал Фэ, от которого постоянно требовали еще больших авиапоставок и еще больше истребителей, напротив, кратко и четко заявил, что считает крепость не обороноспособной. — Я посоветовал бы, — так сказал он, — немедленно вывести все войска. Я готов предоставить для этого все самолеты, способные летать. Только для этого, а для других целей — нет.

Казалось, его не удивило, что он не получил никакого ответа. Ведь то же самое он уже высказывал наедине Плевену, получив от него только смущенный взгляд. Плевен и сейчас не рискнул открыто возразить против самоуверенной позиции офицеров де Кастри. Он был гражданским, а гражданское лицо на его должности всегда проигрывает, если даст кому-то понять, что умнее выпускников Сен — Сира, бардов множества сражений. Потому он решил лавировать.

Вернувшись в Ханой, он по тайным каналам попробовал прозондировать Вьетминь, дав ему понять, что он еще неделю останется в их распоряжении, если они хотят вести переговоры о прекращении огня. Для этого он уехал на южно — вьетнамский курорт на мысе Сен — Жак. Но Вьетминь не уделял внимания такого рода секретным переговорам, которые, в конечном счете, должны были лишь надолго закрепить французское присутствие во Вьетнаме. Они верили в свои силы, а, кроме того, в Женеве и так очень скоро должна была открыться предложенная Советским Союзом конференция министров иностранных дел для переговоров о завершении колониальной войны в Индокитае. Так что шулерский трюк Плевена остался без ответа. Министр улетел назад в Париж, безо всяких результатов и еще более нерешительный, чем был до визита.

В Париже, несмотря на свои большие актерские таланты, ему так и не удалось убедить других в близости победы. Он делал доклад премьер — министру Ланьелю, умолчав о предложении командующего ВВС Фэ. Для укрепления своих позиций он лишь вызвал к себе ветерана Индокитая генерала Салана, нынче генерального инспектора Совета национальной обороны, и попросил его советов, чем можно было бы помочь де Кастри, чтобы избежать катастрофы. О кардинальном изменении французской политики в Индокитае не было и речи.

11 марта два батальона французских парашютистов, размещенные в самом дальнем опорном пункте “Беатрис” на северо — востоке долины, готовились к наступлению в восточном направлении, где была замечена разведгруппа Вьетминя. Был зачитан приказ: атаковать, подняться до склонов на высоту трехсот метров, уничтожить противника и отойти на исходные позиции.

Утренние испарения никак не хотели исчезать. Солдаты мерзли. В это время холод ползет по земле, и еще не встало солнце, отогревающее ее. Солдаты курили. Повторяли свои обычные непристойные шутки. Не обращая внимания на офицеров, пили”виногель”. Кашляли, плевались, ругали долгое ожидание, и когда, наконец, зазвучали сигнальные рожки, подавая, точно как в учебнике, сигнал к атаке, солдаты с криками рванули вперед. Этот крик должен был придать мужества им самим. Саперы отодвинули в сторону проволочные заграждения. Быстро преодолели первую сотню метров, затем вторую, с бесцельной стрельбой. Противник, видимо, так напуган, что спрятался в своих норах, где его можно будет заколоть штыками.

Оба батальона наступали быстро. Но когда они приблизились к излучине реки Нам — Юм, в том самом месте, где дорога № 41 проходит параллельно реке, в воздухе послышался зловещий вой падающих минометных мин. Сами выстрелы атакующие не смогли услышать из-за собственных криков и пальбы. Но теперь от взрывов они как бы очнулись. Фонтаны грязно — желтой земли, дождь осколков. То тут, то там на земле оставались лежать погибшие. Раненые звали на помощь.

— Вперед! — рычали взводные. Нужно прорваться через кустарник в половину человеческого роста высотой. В нем пустоши — следы пожаров от напалма. Дальше к склонам лежит зеленый лес — последняя полоска зарослей перед горами. Оттуда солдаты Народной армии открыли пулеметный огонь, как только их минометчики сделали перерыв. Потом заработали винтовки. И снова полетели мины.

— Выходите, собаки! — орал бородатый капрал в ярости. Став в полный рост лицом к краю леса, он палил из ручного пулемета. Как раз так любят изображать войну в иллюстрированных журналах там дома — хозяин положения! Капрал был уверен, что там, напротив, лежат полуголые неграмотные люди, которые сразу разбегутся, увидев его красное от гнева лицо с клочковатой бородой. Но ему не удалось встретиться с врагом лицом к лицу. Когда он расстрелял весь магазин, в лоб ему угодила вражеская пуля.

Атака застопорилась. Удивленные ответным огнем, французы легли на землю, искали противника в непроницаемой зеленой стене. Взводные знали, что если атака один раз застопорится, ее почти невозможно продолжить.

— Вперед, марш!

Некоторые поднялись, другие ползли за своим оружием, медлили. Команды стали еще резче. Потом ударил новый залп минометных мин. Осколки, как злые насекомые, жужжали в воздухе. Кто еще не успел лечь на землю, падал сейчас.

— Все, — констатировал подполковник Ланглэ, опытный в такого рода атаках офицер, наблюдавший сейчас за всем происходившим из крепости.

Пиро, командующий артиллерией, нервно сжимал кулаки: — Дистанция слишком мала для моих орудий!

Де Кастри был вынужден передать по радио приказ о прекращении атаки. Побитые парашютисты группами возвращались назад, ползком, многие были ранены. Погибшие остались лежать перед”Беатрис”, там, где захлебнулась их атака. Забрать их оттуда можно будет лишь ночью.