Макс сказал себе: «Сегодня вечером!»

Если он вообще задумывался когда-либо раньше о браке, то всегда считал, что до тридцатилетнего возраста не стоит лишать себя свободы.

Теперь он надеялся, что ему удастся жениться не позже, чем через месяц — в июле.

В нем росло волнение; он отбросил печальную мысль и возбужденный и радостный стал болтать с Фернандой.

Она осознавала, что в ней говорит зависть, хотя она никогда не собиралась быть женой Макса и очень любила Сенту.

Великолепие летнего дня казалось Фернанде насмешкой над ней. Случайно замеченные взгляды ее спутников больно кольнули сердце.

«Дойти до того, чтобы так терять самообладание!»

В «Апенраде» они пили чай, сидя в большом старом саду отеля под яблонями.

— Мне страшно нравится жизнь за границей и иностранный язык, — сказала Сента. — Все так интересно, так волнует, все — даже непонятные слова.

Лукаво поглядывая на Макса, Фернанда спросила:

— Хотели бы вы навсегда остаться за границей? Например, выйти замуж за иностранца?

— Это совет или предупреждение? — осторожно спросил Макс.

— Ни то, ни другое, — с улыбкой ответила Фернанда. — Я просто хочу прервать наше молчание.

Она чувствовала себя утомленной присутствием влюбленных и многозначительным молчанием. «Как скучны любящие люди», — сердито думала она. Достаточно вспомнить успехи Макса, беспрерывной нитью сопутствующие ему с момента, когда он восемнадцатилетним юношей начал свою светскую карьеру. Ей самой известны три, нет, четыре его романа. «Это ненадолго, — говорила себе Фернанда. — Да и как может быть иначе? У Сенты, наверное, будут дети, и этим кончится их роман. Макс, преданный, слишком даже преданный, прекрасный муж, но не любовник более, вернется к своим прежним привычкам и увлечениям и на этом оборвется эта глава его жизни».

Макс обратился к Фернанде:

— Мисс Гордон хотела бы осмотреть замок.

— Хорошо. Пойдите с ней, а я останусь в авто.

Она простилась с ними, улыбаясь, закурила папиросу и продолжала свои размышления над будущим, казавшимся ей неизбежным.

Макс и Сента вместе пошли во двор замка Зондербург. Замок был построен квадратом, и его толстые мрачные стены носили следы бесчисленных сражений между датчанами и немцами.

Макс указал на одну из бойниц.

— Это место в течение семи столетий буквально заливалось целыми потоками крови.

Сента посмотрела, но не на это место, а на его мускулистые сильные руки, на одном из пальцев которых было кольцо с печаткой.

Она сказала мечтательно:

— Какими отдаленными кажутся теперь войны.

— Надеюсь, — ответил серьезным голосом Макс. — Хотя мне кажется, что военное дело — мое призвание. Глядя теперь на эти стены, уснувшие в солнечном блеске и спокойствии, и вспоминая, что было время, когда здесь происходили самые ужасные события, невольно возникает мысль: за что человечество страдает?

Когда он замолчал, то спокойствие, о котором он говорил, показалось ясно ощутимым.

Макс не предполагал, что здесь в этот момент он будет просить Сенту стать его женой. Но вопреки своей воле, он взял ее руки в свои, крепко сжал их и дрожащим голосом сказал:

— Я люблю вас.

Кровь бросилась ему в голову.

Он не мог расслышать ее ответа, но увидел, как двигались ее губы и скорее почувствовал, будто она сказала: «Поцелуй меня».

Он привлек ее к себе, наклонился и нежно поцеловал ее рот. Они долго стояли, держась за руки, не говоря ни слова.

Макс был бледен как мел. Его охватило волнение, до сих пор неизведанное им. Только теперь, в эти мгновения, он ясно понял, как сильна, как бесконечна его любовь к Сенте.

Почти резко, с блестящими глазами и чуть дрожащими губами, он спросил:

— Действительно ли вы меня любите?

Впиваясь в него глазами, Сента ответила:

— Я полюбила вас с первой минуты нашей встречи, неделю тому назад.

Он покачал головой. Сента, думая, что он сомневается, храбро продолжала:

— Нет, правда, я вас люблю. Знаете ли вы, о чем я думала перед тем, как вы меня поцеловали и сказали мне о своей любви: шум волн напомнил мне тот первый день, когда мы встретились… Моя любовь к вам была так сильна, что я задыхалась и мне казалось, что волны шумят надо мной и поглощают меня. Так сильна была моя любовь.

— Сента! — его голос дошел почти до шепота. Она почувствовала, как он дрожит. Он страстно привлек ее к себе. Она увидела, как закрылись его глаза, и услышала шепот: