– Мой дядя Этельберт на трубе не играет! – затопал ногами он. – Эта старая труба валялась у него просто так! Теперь я могу делать с ней все, что угодно! Захочу – сломаю! Захочу – вообще на улицу выкину!

– А вот и не захочешь, а вот и не выкинешь, – неторопливо и вкрадчиво произнес Сэм.

– А вот и смогу!

– Не сможешь! Попробуй сейчас докажи, что можешь. Если ты не докажешь, тогда я имею пра…

Родди уже пребывал в состоянии, граничащем с помешательством. Он крепко прижал ладони к ушам и, топая ногами, пронзительно завопил:

– Могу! Могу-у-у! Могу-у-у-у! Сам дурак! Я могу! Могу-у-у!

Бурное выступление Родди побудило Пенрода прервать занятия музыкой. Он внимательно поглядел на младшего отпрыска Мэгсуорт Битсов, и глаза его вдруг засияли. Это было сияние мысли, блестящего озарения, которое вдруг снизошло на Пенрода.

– Послушай, Родди, – заботливо проговорил он, – по-моему, я знаю, как ты можешь доказать все, что нужно.

Слова эти отозвались в душе младшего Мэгсуорта Битса надеждой. Так чувствует себя путник в джунглях, на которого напал леопард. Казалось бы, уже все потеряно, но тут верный друг бросается между ним и свирепым хищником.

– Что ты знаешь? – с благодарностью поглядел на Пенрода Родди.

– Все очень просто. Тебе надо отдать кому- нибудь эту трубу, – ответил Пенрод.

– Не понял, – нахмурился Родди.

– Да тут и понимать нечего, – принялся растолковывать Пенрод. – Если у тебя вещь чужая, ты отдать ее никому не можешь, верно?

– Не могу, – немедленно согласился Родди.

– Вот поэтому если ты отдашь трубу мне, каждый дурак поймет, что она твоя, и Сэм не будет иметь никакого пра…

– Я тебе трубу не отдам, – возмущенно перебил Родди. – С какой это стати я должен тебе отдавать ее?

Пенрод скорбно покачал головой. Сейчас он очень походил на учителя, который тщетно втолковывал двоечнику очень простую задачу.

– Ну, я вижу, ты ничего не хочешь доказывать, Родди, – с сожалением произнес он. – Наверное, тебе больше понравится, чтобы мы с Сэмом могли тебя обзывать, как хотим.

– Советую вам сначала хорошенько подумать! – угрожающе подался вперед Родди.
–

– Эта труба моя, и не должен я вам ничего доказывать!

Пенрод с грустью наблюдал, как вся его дипломатия трещит по швам. Родерик Мэгсуорт Битс-младший снова впал в великое раздражение.

– Хорошо доказательство, Родди! – подлил масла в огонь Сэм. – Опять ты только болтаешь. Да ты хоть двести пятьдесят пять раз крикни: «Эта труба моя!» – все равно никто тебе на слово верить не собирается.

Родерик попытался ответить. Однако новое выступление Сэмюеля Уильямса привело его в такую ярость, что он забормотал что-то совсем уж нечленораздельное. Тут Пенрод хлопнул себя по лбу. Он нашел выход!

– Не кипятись, Родди! – стал успокаивать он. – Мы с тобой можем доказать по-другому. Продай мне трубу. Это будет то же самое, как если бы ты мне ее подарил. Потому что, если труба не твоя, ты не можешь ее ни подарить, ни продать. Сколько ты возьмешь за нее?

– Не хочу продавать, – упрямо ответил младший отпрыск рода Мэгсуорт Битсов.

– Ну, Пенрод, теперь ты сам видишь! – раздался ликующий голос Сэма. – Он не может ее ни подарить, ни продать! Он только болтает, что эта труба его! Родди болтун! Родди болтун!

Родерик загнанно поглядел на Сэма. Поймав его взгляд, мистер Уильямс решил закрепить успех.

– Теперь он накрылся, Пенрод! – радостно заорал он. – Мы с тобой можем обзывать его, как угодно! Давай прямо сейчас начнем? Чур, я первый! Я начинаю! Родди, ты…

– Погоди, Сэм! – перебил Пенрод. – Мне надо еще подумать.

– Да чего тут думать, Пенрод! – возмутился мистер Уильямс. – Я начинаю и все! Родди, ты…

– Нет, Сэм, тут надо по-честному, – снова возразил Пенрод.

Ему показалось, что выпады Сэма несколько поколебали позиции Родди по поводу продажи трубы. Быстро сравнив шикарный бас-геликон из музыкального магазина с изрядно подержанной трубой дяди Этельберта, Пенрод с уверенностью заключил, что разница между двумя инструментами точно такая же, как между восемьюдесятью пятью и двумя долларами. И тогда он торжественно произнес:

– Родди, я предлагаю тебе за трубу два доллара.

Сэм Уильямс раскрыл от удивления рот. Родди слова Пенрода просто ошеломили. Он и предположить не мог, что у того могут водиться такие деньги.

– Покажи два доллара! – потребовал он.

Пенрод тут же извлек на свет пару зеленых банкнот.

Вид денег окончательно сломил Родди. Если еще недавно он испытывал кое-какие сомнения по поводу своих прав на трубу, то постепенно в горячке спора уверился, что может ею владеть безраздельно. К тому же из-за этой собаки в краске сиятельный Мэгсуорт Битс-младший остался на месяц совершенно без средств. Кроме того, он не сомневался, что крупно выгадывает. Старая труба по его глубокому убеждению, больше, чем на пятьдесят центов, никак не тянула