Я за это время подыскал в расписании новый поезд и выбрал тот, который следовал из Лейпцига в Мёнхенгладбах. Но тут появилась следующая проблема. Только после того, как горячий товар был бы надежно спрятан в определенном туалете поезда, мы смогли бы с уверенностью проинформировать другую сторону, чтобы она в месте прибытия вынула посылку. В противном случае была вероятность, что поезд бы переформировали или при следующем случае снова использовали на маршрутах внутри ГДР. Не говоря уже о том, что было бы, если бы таможенники ГДР обнаружили пакет во время интенсивных проверок при въезде. Поэтому требовалось снова отправить телеграмму, но уже на другой условный адрес, а для надежности мы решили еще и позвонить брату Хельги, чтобы в закодированном виде сообщить ему номер поезда и номер вагона.

Итак, Хельга взяла микрофиши и в ноябре отправилась в Лейпциг. Сразу после отхода поезда она посетила туалет. От меня она получила четырехгранный ключ, которым можно было открыть крышку на потолке туалета. За ней находилась шахта с трубами для воды и отопления. Книзу, в направлении рельсов, шахта была открыта. При моей знаменитой неловкости пакетик наверняка бы выскользнул у меня из рук и упал на пути. Но Хельга хладнокровно укрепила его на одной из труб и снова закрыла крышку. Как выяснилось, крышку, очевидно, очень долго не открывали, потому что туча хлопьев сажи вылетела оттуда и запачкала все туалетное помещение. Хельге пришлось пожертвовать частью своего нижнего белья, чтобы почистить помещение, чтобы никто ничего не заподозрил.

Выйдя в Эрфурте, она проинформировала своего брата и меня, после чего я послал телеграмму. Сыщики Штази тоже получили на свой стол эту телеграмму с обратной почтой, так как ее тоже невозможно было доставить, и теперь могли предполагать, о каком поезде, к примеру, могла идти речь. Они догадывались, что указанные в телеграмме сведения не верны, а другая сторона должна была, основываясь на них, используя определенный ключ, что-то добавить или отнять, но теперь у них уже были конкретные исходные данные. Они уже радовались возвращению соответствующих поездов, предполагая, что другая сторона не получила сообщение и поэтому совсем ничего не знала о передаче. Когда поезда межзонального сообщения, которые они подозревали, возвращались назад в ГДР, техники МГБ разбирали каждый туалет каждого вагона вплоть до отдельных деталей. Гигантская акция — но без успеха. Дублирование передачи информации через брата оказалось великолепной идеей.

Если нам, в конечном счете, удалось успешно провести эту щекотливую акцию и убедить тем самым Федеральную разведывательную службу в серьезности нашего материала, то другой, довольно банальный процесс оказался для нас серьезной проблемой. У Хельги была слабость к отшлифованному вручную горному хрусталю. Она собрала маленькую, но серьезную коллекциею, а так как наш уход был уже близок, она не хотела оставлять лучшие куски образцы жандармам из Штази. Как раз в это время, как мы позже узнали, осуществлялась большая операция почтового контроля «Адлерфлуг» («Полет орла»), направленная против нас, в ходе которой подверглись проверке ни много, ни мало, 460 тысяч почтовых отправлений. При сравнении почерков охотники на шпионов вышли, таким образом, на имя Хельги и на ее адрес. Но чтобы действовать наверняка, они сначала 20 декабря запросили оценку эксперта по почеркам. Слава Богу, было время Рождества, причем самого настоящего Рождества, с сильным морозом и снегом, а к тому же и с новогодними отпусками. Только 3 января 1979 года поступила экспертиза отдела 32 оперативно — технического сектора (ОТС). В ней говорилось, что Михновски, Хельга, являлась вероятным автором текстов телеграмм на западные условные адреса. Теперь началась захватывающая охота.

Но все же нам помогла зима 1978 года, одна из самых холодных и самых снежных зим за последние десятилетия. Значительные части территории ГДР были непроходимы, тонули в хаосе, частично было нарушено энергоснабжение, на севере Национальной народной армии приходилось целыми днями чистить от снега заметенные деревни, используя танки — бульдозеры. До Оберхофа едва ли можно было добраться, отели оставались закрытыми до наступления нового года. Так как даже в Министерстве государственной безопасности не хватало зимних шин, только 20 января удалось организовать необходимую командировку в Тюрингский Лес, чтобы проверить Хельгу Михновски, допросить и при необходимости арестовать. Но к тому времени птички уже упорхнули. Товарищи смогли лишь детально задокументировать свою неудачу.

Доклад

о командировке 19. — 23.01.1979 г. в окружное управление Зуля

Командировка происходила под руководством заместителя руководителя Второго главного управления товарища полковника Клиппеля. Цель командировки состояла в решении следующих основных задач:

1. Введение контрольных мер и мероприятий перепроверки лица Михновки, Хельги и ее сына перед возобновлением ею работы 21.01.1979 г. в «Интеротеле Панорама», Оберхоф.

2. Проведение дальнейших конспиративных разведывательных мероприятий по Михновски и ее связях с использованием официальных и неофициальных средств и возможностей с целью конкретизировать уже наличествующую оперативную информацию и выработать последующие оперативные указания, для более подробного и точного выяснения установочных данных ее знакомого в Берлине.

Для этого следующие детальные политико — оперативные мероприятия должны быть реализованы окружным управлением Зуля:

— Перепроверка архивных данных в картотеке и срочное принятие специфических контрольных мер в отделах II и VI или М и 26 окружного управления Зуля и ПЦФ (отдела борьбы с почтовой контрабандой) окружного управления Эрфурта, а также районного управления Бад Зальцунгена по отношению к лицу Михновски, Хельга, род. 20.05.1937 г., и ее сыну Михаэлю, род. 30.07.1961 г., а также к ее уже известным связям

a) K ***, прож. 8633 Рёденталь/ФРГ, ***.

b) K ***, прож. 62 Бад Зальцунген

c) Г ***, прож. 62 Бад Зальцунген, ***

d) K ***, прож. 62 Бад Зальцунген, ***.

— Проведение особых мероприятий отделом М или отделом XX, таких как проработка наличествующих почтовых документов (посылочные квитанции и подлинники телеграмм) в Оберхофе, так как отдел 32 ОТС в Берлине нуждается в образцах почерка, которые писались при тех же условиях, что и телеграммы; контроль особой почтовой отправки (внутренняя и международная почта) из Оберхофа, в частности, из отеля «Панорама».