— Может быть, потому, — ответила она откровенно, — что я — темнокожая. Но, думаю, прежде всего потому, что я — женщина. Существует много докторов наук, и не все они — белые, которые обижают женщину, посмевшую вторгнуться в их собственную область. Вот одна из причин, мой дорогой, почему мы боремся за эмансипацию! Ты слышал об амазонках, призывающих вновь возродить матриархат? Как это ни странно, некая разновидность матриархата существовала и в Африке, очень долгое время. Когда в Европе королева могла быть передвинута, подобно шахматной фигуре на доске какого-нибудь интригана, королевы далеко к югу предводительствовали своими собственными армиями и обладали таким влиянием, о каком белая женщина не смела и мечтать. В каждом королевстве было три господствующих женщины, если не больше — королева-мать, необязательно мать правящего короля, но, по сути, самая значительная женщина королевской семьи предшествующего поколения; сестра короля, потому что только она могла родить наследника королевской власти — сыновья короля, как правило, в счет не шли; и его первая жена. Например, в Ашанти жены короля должны были собирать налоги и имели собственную, очень надежную охрану, слуг и тому подобное, чтобы заниматься этим делом.

— Итак.., если Кэри — эксперт по африканской истории, каким он считается, — отметил Джейсон, — он, вероятно, знает все это. Может быть, именно поэтому и хочет унизить тебя, прежде чем ты возьмешь, по праву своего рождения, руководство отделом в свои руки. Но, — теперь Джейсон стал серьезным, — будь осторожной с ним, Талли. Думаю, он может быть опасным человеком, если выставляет это напоказ.

Она кивнула.

— Я знаю, и ничего не может быть хуже, чем политика конфронтации. К счастью, доктор Гринли достаточно долго наблюдал за моей работой, чтобы знать, на что я способна.

Джейсон, уже почти половина десятого! — она взглянула на свои часики.

— Нож, которым свежуют слона, должен быть не большим, а острым!

Она пристально взглянула на Джейсона.

— Теперь объясни, что ты этим хотела сказать?

— Нам досталась какая-то доля мудрости Востока, — он жестом указал на разбросанные остатки печенья. — Я же имею кое-что из наследия нашего собственного племени. Другими словами, следи за каждым своим шагом.

— Я, вероятно, буду делать это непрерывно, пока не отдавлю себе ноги, — согласилась она, вставая. — Я люблю обоих Гринли и поэтому не стану раскачивать лодку, чтобы не причинить неприятности доктору Джою.

Когда Джейсон отпирал дверь ее квартиры, они услышали изнутри настойчивый, пронзительный телефонный звонок.

— Ox! — Она резким движением распахнула дверь и пробежала через темную гостиную, стремясь как можно быстрее схватить трубку телефона, который издавал продолжительный требовательный звонок.

— Талахасси? — это был доктор Джой, и он говорил необычным, напряженным голосом.

— Да.

— Хвала создателю, что я нашел вас. Не можете ли вы приехать в музей прямо сейчас? Я не стал бы вас просить, но дело крайне важное. — Затем линия отключилась так внезапно, что она, испугавшись, на мгновение застыла на месте. Для доктора Гринли такой образ действия был необычен…

— Кто это?

— Доктор Гринли. — Она положила трубку. — Он только что попросил меня приехать в музей — в такое-то время! — и повесил трубку. Что-то случилось! Это очевидно!

— Я довезу тебя. — Джейсон последовал за ней и запер дверь, взяв ключ из ее руки. Она чувствовал себя слегка ошеломленной. За два года работы — сначала как младший ассистент, потом как самостоятельный специалист — такого никогда не случалось. Сейчас она была встревожена так же, как и тогда, когда чувствовала присутствие той тени третьего, которого, конечно, никогда не было там, сопровождавшего ее по музею.

— Случилось что-то ужасно скверное, — пробормотала она, когда Джейсон уселся в автомобиле рядом с ней и, запустив двигатель, начал выводить машину со стоянки.

— Уверен, это Кэри, — отозвался он.

Но что мог доктор Кэри сделать или сказать такого, что бы заставило доктора Джоя вызвать ее ночью в музей? Она ничего не могла придумать и была все еще сбита с толку, когда Джейсон доставил ее к той же самой задней двери, в которую они входили несколькими часами раньше. Теперь в вестибюле было светло, а прямо за дверью ожидал Хауэс. Он распахнул ее.

— Поднимайтесь прямо наверх, мисс Митфорд. Лифт ждет.

Джейсон двинулся было следом, но Талахасси остановила его.

— Нет, ты останешься здесь, Джейс — если это касается работы отдела, я совершу более чем дурацкую ошибку, впутав в это постороннего.

— Ты уверена? — Он был озабочен, и в голосе сквозило сомнение.

Она энергично кивнула, надеясь, что этого достаточно, чтобы успокоить его.

— Уверена. И если разговор затянется, я позвоню вниз, и мистер Хауэс передаст тебе. Я же знаю, что ты улетаешь рано утром. Так будет правильно, мистер Хауэс?

— Безусловно, мисс.

Когда Талахасси вошла в лифт, она ожидала ощутить это другое присутствие. Но здесь не было ничего, кроме легкого ощущения сверхъестественного, всегда характерного для музея, когда он закрывался для публики и большинство обслуживающего персонала уходило, усиленного, возможно, потому, что была ночь. Гроза, которая давно собиралась, все еще не разразилась, хотя небо снаружи было по-прежнему затянуто тучами, и теперь девушка услышала, даже через толстые стены, окружавшие ее, раскаты, которые могли быть только отдаленным громом.