Конечно, это не то что обидеть старого Пробку или, скажем, Фредди, но все-таки, все-таки… Можно ли, должно ли говорить «нет» даже ничтожнейшей из Божьих тварей? Скунс ушел, Галахад книгу не вынул. Тяжко вздохнув, он взял с полки детектив и тоже ушел на лужайку.

Проходя через холл, он вызвал Биджа и попросил принести туда, под кедр, виски с содовой.

— Да, — вспомнил он, когда Бидж явился с подносом, — я очки забыл. Не хотел бы вас беспокоить…

— Какое тут беспокойство! — возразил дворецкий. — Не нужно ли еще чего-нибудь, мистер Галахад?

— Вроде бы нет. Сью не видали?

— После второго завтрака мисс Браун была на террасе. С тех пор я ее не встречал.

— Ну ладно. Значит, очки.

Когда Бидж вернулся, Галли выпил добрую половину успокоительного напитка.

— Что вы там делали? — спросил он. — И что это у вас, моя книга?

— Она, мистер Галахад.

— На что она мне? Я ушел, чтоб о ней не думать.

Мысль эту он не развил, удивившись тому, что дворецкий уж очень вылупился, а жилет его мерно ходит туда и сюда.

— Бидж, — осведомился он, — почему вы водите брюхом?

— Мне трудно, мистер Галахад.

— Не носите в такую погоду теплых жилетов.

— Это душевные муки, мистер Галахад.

— А что случилось?

Бидж понизил голос:

— Когда я проследовал к вам, за очками…

— Да-да?

— …я услышал какой-то шорох.

— Ай-ай-ай! Чего они лезут? Я же там работаю!

— Вот именно, мистер Галахад. Когда вы в замке, туда никто не заходит. Потому я и заподозрил…

— Заподозрили?

— Да. Заподозрил, что кто-то хочет похитить ваш труд.

— Что?!

— Похитить ваш труд, мистер Галахад. Я не ошибся. Немного помешкав, я распахнул дверь и увидел, что кто-то роется в столе. Это был Пилбем.

— Пилбем?

— Он самый, мистер Галахад.

— Ну, знаете!

— Вот именно, мистер Галахад.

— Что ж вы ему сказали?

— Ничего. Посмотрел.

— А он?

— Ничего. Улыбнулся.

— Улыбнулся?

— Слабой, жалкой улыбкой, мистер Галахад.

— А потом?

— Не говоря ни слова, я подошел к столу, взял ваш труд и покинул помещение. На пороге я холодно оглянулся.

— Молодец.

— Спасибо, мистер Галахад.

— Значит, крал?

— Несомненно, мистер Галахад.

— Может, искал нотную бумагу?

Такой солидный человек не уподобится Шерлоку Холмсу, да и социальный статус не позволит сказать то, что сказал бы этот сыщик доктору Ватсону.

— Нет, сэр, — отвечал Бидж.

— Зачем этому слизняку моя книга?

Бидж немного смутился.

— Разрешите говорить откровенно, мистер Галахад?

— Какая чушь! Да мы знаем друг друга с детских лет, так — с сорока! Валяйте.

— Спасибо, мистер Галахад. Насколько я понимаю, от вашего труда зависит благополучие мистера Роналда и мисс Браун.

Галли знал, что Бидж всеведущ, но не думал, что секретная служба так хорошо поставлена.

— Чтобы преодолеть сопротивление ее светлости, — продолжал дворецкий, — вы согласились воздержаться от публикации мемуаров. Насколько я понимаю, ее светлость не хотела бы причинять огорчение друзьям, прежде всего сэру Грегори. Я не ошибся, мистер Галахад?

— Нет, не ошиблись.

— Вы уступили ее светлости, уповая на то, что она, возможно, оставит в покое его светлость.

— «Возможно»! Ладно, Бидж, говорите прямо, репортеров здесь нет. Вы хотите сказать, что брат мой Кларенс — истинное желе и, не будь этой книги, допустил бы что угодно, только бы не было шуму?

— Приблизительно, мистер Галахад. Я не осмелился бы употребить эти самые слова, но признаю, что ее светлость заинтересована в похищении, мало того — уничтожении вашего труда.

— Правильно! — вскричал Галахад. — Пилбем работает на Конни.

— Я в этом убежден. Замечу, что в день званого обеда ее светлость просила меня вызвать в замок сэра Грегори. Они заперлись в библиотеке. Потом сэр Грегори вышел и на моих глазах беседовал с Пилбемом в укромном уголке холла.

— Распоряжения давал!

— Несомненно, мистер Галахад. От меня ускользнула вся значимость этих событий, но теперь я твердо уверен, что начинались козни.

Галли встал.

— Бидж, — сказал он, — я всегда говорил, что вы гений. Вы нас спасли. Вам обязаны счастьем два любящих сердца.