— Травля… — произнес Север. Лицо его исказила судорога. Потом, словно очнувшись, он спросил: — Если я соглашусь на тебя работать, как ее остановить? Или нам так и бояться каждого куста? Безвылазно сидеть в этом особняке?

— Когда ты выполнишь главную работу, мы сделаем вам обоим пластические операции, чтобы вас невозможно было опознать даже по фотографиям.

— Это мы могли провернуть и без твоей помощи. Только ловля от этого не прекратится.

— Хорошо, мы инсценируем ваше убийство. Сфотографируем вас в виде «трупов», а снимки я предъявлю воровскому сообществу. Якобы вас завалил я. Мои люди. Мне это только прибавит авторитета. Ну что, убедил я тебя? Еще раз перечисляю преимущества моего предложения: спокойная жизнь для вас обоих, полная безопасность Милы и благородное дело для тебя — уничтожать подонков. Так ты согласен?

— Мне надо увидеть жену, — произнес Север глухо. — Тогда и дам окончательный ответ. Где она?

— В подвале, в камере.

— В камере?! — выкрикнул Север угрожающе.

— В единственной камере моего подвала, оборудованной под номер «люкс»! Можешь убедиться, — улыбнулся Столетник. — Остальные камеры больше напоминают ШИЗО.

К Миле Белова проводил все тот же Иван. Вернувшись, Север сказал Федору:

— Я принимаю твои предложения. Только, ради Бога, немедленно отправь к моей жене троих трахальщиков! Она сейчас почти невменяема!..

Север и Столетник сидели на веранде особняка. Столетник, приняв рюмку водки, смачно хрустел соленым огурцом, а Север меланхолично курил «Яву», время от времени прихлебывая пиво.

Федор позвал Белова для какого-то важного разговора, но начинать не спешил. Север ждал.

— Собственно, у меня хорошие новости, — сказал наконец Столетник. — Вчера меня вызывали на большой воровской сходняк. Присутствовало до сотни воров. Пришлось снять конференц-зал в одной гостинице. Важный вопрос обсуждался.

— Мне-то что? — безразлично откликнулся Север.

— Вопрос, который обсуждался, касался и тебя, — усмехнулся Столетник. — Воры потребовали, чтобы я прекратил преследование Белова, объявил на всю страну о замирении с тобой.

— Почему?! — вскинулся Север. Его равнодушие как рукой сняло.

— Они боятся, — пояснил Столетник. — Они и так живут в постоянном страхе за свою жизнь. Сам знаешь, конкуренция… Наличие еще и такого фактора, как Белов, переполняет чашу. Объявленная тобой тотальная война ворам, — тут Столетник хмыкнул, — сильно истрепала им нервы.

Прокатившаяся по России волна убийств высших блатных авторитетов действительно заставила воровской мир содрогнуться. Убийства исполнялись дерзко, демонстративно, на месте преступления Север обычно оставлял записку: «Смерть ворам!», под которой словно в насмешку неизменно подписывался. Белова не останавливали ни многочисленные телохранители, чаще всего истребляемые вместе с их хозяином, ни стальные двери, ни электронные средства наблюдения. Несколько раз охранные автоматические видеокамеры, установленные в квартирах и офисах погибших, зафиксировали внешность Белова. Эти кадры даже продемонстрировало телевидение, после чего милиция и мафия с утроенным старанием кинулись искать киллера, однако поймать так и не могли. Других следов Север не оставлял. Воры в законе продолжали умирать один за другим. Среди блатных лидеров началась паника.

— После смерти Нодара Кунадзе, — пояснил Столетник, — я считаюсь единственным вором, лично заинтересованным в твоей смерти. Мне объявили ультиматум: я должен отказаться от мести. Люди хотят жить. Сейчас они даже работать не способны, поскольку не могут просчитать, откуда будет нанесен удар. Страдает бизнес. Раньше каждый знал своих вероятных врагов и логику их действий. Теперь, когда никакой логики нет, а есть повальное истребление, делать деньги почти невозможно. Приходится думать только о защите. А она не помогает…

— Стало быть, мы с Милкой реабилитированы?

— Именно так, — подтвердил Столетник. — Сегодня я напишу «маляву» об этом и разошлю ее по городам и весям. Но за тобой еще одна ликвидация.

— Помню — Зангар, — кивнул Белов. — Но Зангара я исполню не раньше, чем Милке сделают пластическую операцию! — заявил он решительно.

— Последнее дело надо провернуть быстро, — возразил Федор. — Пока моя «малява» не получит широкой огласки. А операция займет много времени. Надо найти врача…

— Врач у меня есть, — сказал Север. — Единственный врач, которому я доверю жену.

— Неужто Кузовлев? — удивился Столетник. — Он освоил пластическую хирургию? Не знал… И давно?

— Совсем недавно, — соврал Север. — Он и меня будет оперировать.

— Кстати, после завершения нашего основного дела ты собираешься и дальше работать на меня? — решил еще раз уточнить Столетник. — По-моему, это лучший вариант для тебя и твоей супруги.