Дело было не в том, что ей не нравился красивый молодой итальянец. Черноволосый и темноглазый Барбайя был высок и строен, а черты его лица будили в тех, кто его видел, воспоминания о Давиде работы Микеланджело. Дело было в том, что его глаза не были синими. После того единственного воспоминания, мелькнувшего в ее памяти, Кассандра чувствовала, что у мужчины ее жизни должны быть синие глаза. Хотя она не была уверена, что уже познакомилась с этим человеком до того, как потеряла память, может быть, это были только ее девичьи мечты… Кассандра не знала ответа, но была уверена: у ее любимого должны быть веселые и нежные ярко-синие глаза.

Тактика, придуманная ею для сеньора Доменико, оказалась довольно успешной, тот каждый день встречал свою примадонну в театре и провожал после спектакля до дома. Хотя ходу до квартиры Кассандры от театра было около двух минут, он растягивал это путешествие, останавливаясь сначала на углу красивого крытого крыльца театра с полукруглыми арками проходов, потом у рамы с афишей, потом на углу театра и, наконец, около широких дверей дома Кассандры. Он дожидался, пока за девушкой спустится дон Эстебан, следивший за приближением Кассандры в окно, и лишь тогда прощался с ней. Девушка не давала ему возможности объясниться и считала, что так чувство импресарио может остыть.

Сегодня, сидя рядом с Полли на скамье перед статуей мадонны в Дуомо, Кассандра просила Деву Марию помочь ей разрешить трудную ситуацию с молодым человеком, чтобы из-за неразделенных чувств не рухнула ее певческая карьера, и чтобы они с Доменико остались друзьями. Перекрестившись, девушка поднялась со скамьи и посмотрела на Полли. Та кивнула Кассандре и тоже поднялась.

— Что ты сегодня поешь, дорогая? — спросила Полли, выходя на залитую солнечным светом площадь перед собором.

— Сегодня я — Елизавета, — ответила девушка, — знаете, тетушка, когда я пою эту партию, то забываю, что я на сцене, и даже ловлю себя на мысли, что это действительно мое имя.

— Сеньор Россини сотворил из тебя великую певицу, научив верить, что ты действительно героиня тех опер, которые поешь. Как же он этого от тебя добивался, — вспомнила Полли, проводившая в театре Сан-Карло все свое время и слышавшая все, что говорил маэстро своей ученице.

— В этом вы правы, без маэстро я не поняла бы сути театра, — согласилась Кассандра.

— Сеньор Доменико хоть и не пишет опер, но зато разбирается в театральных постановках, а самое главное, получает за них деньги со зрителей, — осторожно заметила Полли, от которой не укрылись нежные взгляды, которые бросал на ее питомицу красивый итальянец. — Он тебе не нравится?

— Я ценю его как антрепренера и друга, — поморщившись, ответила Кассандра, которая поняла, что чувства Барбайи уже не тайна для окружающих.

— Мне кажется, что он и мужем был бы хорошим, — продолжала гнуть свою линию Полли, обещавшая дону Эстебану, тоже считавшему антрепренера хорошей партией для оперной певицы, попытаться узнать мысли Кассандры относительно этого брака.

— Возможно, но я не хочу пока выходить замуж, — возразила девушка, — давайте не будем больше затрагивать эту тему.

— Как скажешь, детка, — тут же отступила Полли, — я всегда на твоей стороне, помни это.

— Спасибо, тетушка, — улыбнулась Кассандра, но тут же ее улыбка померкла: на углу улочки, ведущей к театру, их ждал Барбайя.

— Доброе утро, сеньорита Молибрани, сеньора, — обратился он к дамам, — разрешите проводить вас в театр.

— Спасибо, сеньор Барбайя, — поблагодарила Кассандра и тут же почувствовала, что молодой человек намерен сегодня же объясниться, и этого ей теперь не избежать.

Она взяла антрепренера под руку и направилась к театру, а Полли следовала за ними, в душе повторяя то, что она просила сегодня в соборе у Девы Марии.

«Святая Дева, пошли моей Кассандре хорошего жениха, чтобы она была счастлива с этим мужчиной».

Барбайя распахнул перед спутницами тяжелую дверь Ла Скала и пропустил женщин вперед.

— Сеньорита, прошу вас, пройдите в мой кабинет, я хочу обсудить с вами очень важный вопрос, ваша тетушка, естественно, может, если хочет, пойти с вами.

— Тетушка может отдохнуть в фойе, ведь на солнце сегодня жарко, — предложила Кассандра, которая не хотела, чтобы кто-нибудь слышал, как она откажет сеньору Доменико.

— Я уж лучше посижу здесь, в опере я ничего не понимаю, — поддержала ее догадливая Полли, уже успевшая изучить свою питомицу, и заметившая складку между бровями девушки.