Онъ твердо заявляетъ, что не получилъ свдній ни отъ какого ученаго общества, и не опасается опроверженій съ этой стороны, ибо чего ради существо столь темное и незначущее, удостоилось бы ихъ милости?

Хотя его и видятъ отъ времени до времени въ сытномъ ученомъ обществ, извстномъ подъ именемъ «Клуба хлба и сыра», гд онъ сталкивается съ докторами правъ и медицины, поэтами, художниками, издателями, законодателями и всякаго рода писателями, начиная съ метафизиковъ и представителей высшихъ наукъ и кончая авторами фантастическихъ произведеній, но онъ увряетъ, что смотритъ на ученость, которую тамъ подбираютъ, какъ на вещь слишкомъ священную, чтобъ ею пользоваться въ какомъ-либо труд, кром проникнутаго высшимъ достоинствомъ серьезной исторіи.

Объ учебныхъ заведеніяхъ онъ долженъ говорить съ уваженіемъ, хотя права истины и выше правъ признательности. Онъ ограничится заявленіемъ, что эти заведенія вполн неповинны въ его заблужденіяхъ, такъ какъ онъ давнымъ-давно позабылъ то немногое, чему въ нихъ обучался.

Онъ не похитилъ образовъ у глубокой и естественной поэзіи Брайанта, ни сарказма у ума Хадлека, ни счастливыхъ выраженій у богатаго воображенія Персиваля, ни сатиры у дкаго пера Поольдинга [2] , ни округленныхъ періодовъ у Ирвинга [3] , ни соблазнительной лакировки у картинъ Верлланка [4] .

На вечерахъ и собраніяхъ синихъ чулковъ онъ, какъ ему казалось, отыскалъ сокровище въ тхъ литературныхъ денди, которые ихъ посщали. Но опытъ и изученіе дали ему распознать, что они годны только на то, чтобъ слдовать инстинкту, который руководитъ ими.

Онъ не можетъ себя упрекнуть въ нечестивой попытк присвоенія остротъ Джо Миллера [5] , паоса сантиментальныхъ писателей и вдохновеній Гомеровъ, пишущихъ въ журналахъ.

Онъ не иметъ претензіи заимствовать живость восточныхъ штатовъ Америки; онъ не анализировалъ однообразнаго характера внутреннихъ штатовъ; южные же штаты онъ оставилъ въ поко со всмъ ихъ угрюмымъ духомъ.

Наконецъ, ничего онъ не награбилъ изъ книгъ, напечатанныхъ готическимъ шрифтомъ, ни изъ шестипенсовыхъ брошюръ. Бабушка его была достаточно жестока, чтобы отказать ему въ сотрудничеств въ его работахъ. Словомъ, говоря самымъ положительнымъ языкомъ, онъ хочетъ жить въ мир съ людьми и помереть въ страх Божіемъ.

Въ этой исторіи найдется нсколько анахронизмовъ. Если-бъ авторъ самъ не заявилъ объ этомъ, читатели, склонные привязываться къ слову могли бы извлечь изъ этого нкоторыя заключенія въ ущербъ его правдивости. Эти анахронизмы относятся скоре къ личностямъ, нежели къ событіямъ. Ихъ пожалуй сочтутъ за погршности. Но они согласуемы съ сущностью фактовъ, связаны съ обстоятельствами гораздо боле вроятными, нежели дйствительныя событія. Они обладаютъ всею гармоніею поэтическаго колорита, и авторъ никакъ не въ состояніи ршить, почему бы имъ не быть истинами.

Онъ предоставляетъ этотъ затруднительный пунктъ острот инстинкта критиковъ.

Легенда эта можетъ быть раздлена на дв почги равныя части. Одна содержитъ общеизвстные факты, другая основана на частныхъ свдніяхъ, также вполн врныхъ. Что же касается до авторитетовъ этой второй части, авторъ насчетъ ихъ ссылается на свое предшествующее предисловіе. Но ему нтъ такихъ же причинъ церемониться съ источниками, изъ которыхъ почерпнута первая часть.

Добрые жители Бостона хорошо знаютъ, какую славную роль играли они въ первыхъ лтописяхъ нашего союза, и не пренебрегаютъ никакимъ достойнымъ хвалы средствомъ увковченія памяти своихъ предковъ. Отсюда вс эти изданія мстнаго интереса, которыя въ такомъ множеств публикуются въ Бостон, какъ ни въ какомъ другомъ город Соединенныхъ Штатовъ. Авторъ пытался извлечь пользу изъ этого матеріала, сопоставдяя факты, выбирая ихъ и, какъ онъ надется, выказывая до нкоторой степени то знаніе людей и событій, которое необходимо для полноты картины.

Если онъ потерплъ неудачу, то по крайней мр ничмъ не пренебрегъ, чтобы имть успхъ.

Онъ не разстанется съ колыбелью американской свободы, не выразивъ признательности за все, что было сдлано для облегченія его предпріятія. Если онъ не удостоился посщенія воздушныхъ существъ, если у него не было одного изъ тхъ видній, которыя такъ любятъ изобртать поэты, онъ все же остается увреннымъ, что будетъ понятъ, когда скажетъ, что былъ почтенъ вниманіемъ нкоторыхъ существъ, похожихъ на тхъ, которые вдохновляли воображеніе поэтовъ.

Каждому американцу извстны главнйшія событія, побудившія въ 1774 г. англійскій парламентъ наложить на Бостонскій портъ т политически безразсудныя ограниченія, которыя въ конецъ погубили торговлю главнаго города западныхъ британскихъ колоній. Извстно каждому американцу также и то, съ какимъ благородствомъ, съ какой непоколебимой врностью великой иде этой борьбы жители сосдняго съ Бостономъ города Салема отказались отъ возможности извлечь для себя выгоду изъ того положенія, въ которое попали ихъ соотечественники. Результатомъ дурной политики англійскаго правительства съ одной стороны и похвальнаго единодушія столичныхъ жителей съ другой явилось то, что въ забытой бухт Массачусетса перестали появляться всякіе иные корабли кром плававшихъ подъ королевскимъ флагомъ.

Однако, подъ вечеръ одного апрльскаго дня, въ 1775 г., глаза нсколькихъ сотъ бостонцевъ были устремлены на далекій парусъ, виднвшійся надъ лономъ водъ и приближавшійся по запретнымъ волнамъ къ опальному порту. Коническая вершина Биконъ-Гилля и его западный склонъ были покрыты публикой, смотрвшей на интересный предметъ съ тмъ вниманіемъ и съ той глубокой тревогой, которыя въ ту смутную эпоху вызывало почти каждое событіе. Впрочемъ, собравшаяся толпа состояла изъ людей не одинаковаго настроенія. Мысли и стремленія были у многихъ діаметрально противоположны. Граждане важные и солидные, но при этомъ осторожные, старались скрыть горечь своихъ чувствъ подъ равнодушной вншностью, тогда какъ молодежь въ военной форм шумно выражала свою радость во поводу того, что скоро получатся всти съ далекой родины объ отсутствующихъ друзьяхъ. Но вотъ съ сосдней равнины послышалась протяжная барабанная дробь, съ моря потянулъ вечерній бризъ, и праздные зрители ушли съ горы, предоставивъ ее тмъ, кто имлъ на нее больше правъ. Не такое было время, чтобы свободно и откровенно обмниваться другъ съ другомъ своими мыслями.