– Да, вы Владислав, тоже не из слабых. Я вас не намного опередил.

– Скажем так, у нас была небольшая фора, а вот у вас, её, скорей всего, не было. Вы откуда? – с многозначительное интонацией пояснил он.

– Не помню, из России, скорей всего! – ответил я.

– Нет, это немного не актуально! – улыбнулся он, - Хотя очень хорошо, что вы хотя бы знаете свою страну. Я спросил вас о вашей колонии. Мы, например, из колонии, Вавилон, Там внизу, еще есть люди из Полиса Свободы, и Актики, Завета Шеера. Вы откуда?

– Калдон! Слышали о такой. – после мои слов, Владислав и все остальные немного помрачнели. Видимо Котел пользовался не самой лучшей репутацией.

 Молчавший до этого Поль спросил:

 - Вы из Ямы сюда попали? Так, кажется, у вас называется место, где содержат новеньких, очень жестоко.

– Не совсем. То, что я новенький это бесспорно. Не больше месяца на Вивусе. Но сюда вызвался сам, можно сказать добровольно. О таком Стоуне слышали? – задал я вопрос, скорей просто из интереса, вряд ли в другой колонии знали главаря какой-то шайки, пусть и не самой слабой.

Поль оживился и переглянувшись с доктором ответил:

– Да, мы с ним были на мехоарене. Он меня тогда сильно выручил, да и потом от разведчиков слышали, что он у вас стал большой шишкой.

– Слышали!
– не поверил я своим ушам.
– Вы что общаетесь с другими колониями? Мне говорили, что это невозможно и очень сложно, а все контакты происходят только на аренах.

– Конечно общаемся.
– встрял в наш разговор Ковальский, - Даже ходим караванами и торгуем, конечно не с дальними, но через три, четыре сектора мы проходим. У нас хоть какое-то сообщение налажено. А ваш Калдрон, просто бандитский анклав, который живет сегодняшним днем, не думая о будущем. Уж извините!

– Да нет, не обидели. Я думаю примерно также самое. – ответил я. Стоун никогда не говорил о том, что между колониями есть общение, ничего такого не знали и все остальные мои знакомые. Хотя, может это и специально скрывалось.

Затем Пари и Мартин предложили продолжить беседу внутри, по причине того, что собравшиеся большой кучей бородавочники начали что-то многоголосо выть, вскидывать свои сучковатые конечности, так что смотреть на них не было никакой силы. К тому же твари заинтересовались нами. Барьер их бы всё равно не пропустил, но при их виде на душе становилось как-то не спокойно.

Как оказалось, в длинном коридоре перед выходом была еще одна самооткрывающаяся панель, которую я не заметил. Она вела в просторный зал с множеством столов и стульев и большими, пока еще пустыми, открытыми шкафами по одной из стен.

Это что что-то вроде помещения для гладиаторов перед выходом на арену! А ещё заодно и столовая. В дальнем углу шахта лифта, откуда будет появляться еда. – показал свою осведомленность Владислав и уселся за ближайший к входу стол. Все остальные и я в том числе последовали его примеру.

– Устроим здесь место сбора, для тех кто проснулся и решил выйти. – сказал Поль, -Попытаемся все разъяснить им. Там внизу мы оставили Ребекку и Лену, и если кто-то захочет выйти, то он нас обязательно увидит. Людям надо дать отойти от сна, это очень трудно. В наших головах опять хорошо покопались. Специализация не такая уж безвредная штука, так что у некоторых могут быть не все дома.

В этой группе, как мне показалось, не было случайных людей. Мужчины не выглядели потерянными и оживленно принялись обсуждать увиденное и строить планы о том, как противостоять бородавочникам. Я же отвлек Владислава и попросил рассказать о себе и их колонии, в чем он мне не отказал.

Оказалось, что Вавилон – это очень древняя колония по меркам Вивуса. Туда еще попадали люди в 20-е, 30-е годы, о чем свидетельства ли журналы и дневники. Также эта колония не разу не была разрушена в ходе большой игры. Последняя игра прошла лет двадцать назад, и представлял собой огромное побоище всех против всех, длившееся около одного года. Причем отсидеться в стороне было крайне сложно, так как количество припасов поставляемых в точку сброса прямо пропорционально зависело от участия колонии в сражении и уничтожения врагов.

В Вавилон была налажена чёткая социальная и административная структура. В Вавилоне, со слов Ковальского, никто никого не принуждал. Адаптацией новеньких специально занимались, пристраивая из к наиболее подходящему для них делу. Конечно, многого Владислав недоговаривал, но было понятно, что у этой колонии имелись свои козырные карты. Тот же Калдрон, уничтожался каждую большую игру и возникал заново в ином обличье.

Жители колонии подчинялись четким правилам, которые называли законами и не погрязли в анархии, как это было в других местах. В общем, как говорил Владислав: «Именно в Вавилоне человек, еще продолжал оставаться человеком». Это подтверждала история того, как его группа попала на арену.