Шрифт:
Итак, точка!
– Нет, я еще должен исповедаться, таков уж порядок.
Я не задолжал налог ни за полгода, не признавался в любви ни одной вдове, ни разу в жизни не делал никому зла. Признаюсь, писал рассказы, но всегда невинные. Клянусь, в своих рассказах я никого не убил, да и зачем убивать, – даже если это был бы второстепенный персонаж моего рассказа, все равно убийство есть убийство; ни в одном своем рассказе никого не отравил, да и зачем подавать людям такие идеи. Посещал соборную церковь с тех пор, как перекрасили старый алтарь, и городскую управу с тех пор, как перекрасили старый закон о свободе печати; помогал всем просветительным учреждениям, а именно: школам, театрам и пожаревацкой тюрьме. Чего же вы еще от меня хотите? Если я умираю, то умираю безгрешным.
Но прошу вас, если будете воздвигать мне памятник, не позволяйте, чтобы на нем писали стихи; признаюсь, я и сам за свою жизнь написал немало плохих стихов на надгробных памятниках, и нехорошо будет, если вы мне и мертвому будете за это мстить.
Лучше напишите на камне так:
Прохожий, этот маленький гражданин, который лежит здесь, просит тебя узнать у господина Туромана, профессора университета, что означает латинская фраза: «De mortius nihil nisi bene!» [24]
24
О мертвых или хорошо (говорить), или ничего (лат.).
1888. г.
В Пожаревце