Машина подпрыгнула, налетев на препятствие, в свете фар мелькнули переплетенные колючие ветви и стена с осыпавшейся штукатуркой. Сендер врезался в нее, пробил и, вломившись в заброшенный сарай, остановился. Позади с хрустом валились обломки, на голову с просевшей кровли посыпалась труха.

— Приехали, тупик, — сказал Альбинос и откинулся на спинку сиденья.

— Заглуши двигатель, — велел Разин. И вытер испарину, размазав по лицу грязь и труху, просыпавшуюся с крыши.

Сендер стоял в сарае среди всякого хлама и обломков стены. Было темно, лунный свет едва проникал сквозь трещины в кровле. Белорус звонко чихнул, всколыхнув пыльный сумрак. Когда рокот мотора стих, донесся звук ровно работающего неподалеку двигателя. Низкий, гулкий, напоминающий голос Илая. Туран и Альбинос переглянулись, Разин откинулся на сиденье, а Белорус осторожно двинулся к пролому. Вездеход, лязгая гусеницами, пер по соседней улице.

— Стой, — велел Разин Белорусу. — Возьми.

Он протянул обрез.

— И патроны, — расстегнул ремень. — Вот.

Туран проверил пулемет, полез на всякий случай за второй лентой в багажник.

— Пора познакомиться, — произнес Разин и ткнул себя пальцем в грудь.

— Егор.

— Тим, — Белорус нацепил пояс Разина через грудь, как патронташ, зарядил обрез. — Тим Белорус, а это…

— Туран Джай, — продолжил его напарник.

Разин кивнул.

— На Музыканта отзываюсь, — Альб скупо улыбнулся.

— Илай я, — рокотнул старик с сиденья, зажимая рану на груди, и с вызовом добавил: — Мутант я.

— Мутант? — Альбинос развернулся к нему.

Разин тяжело заворочался, сел прямо:

— Вот и познакомились, теперь за дело. Музыкант, обрез мне верни. Ты, — он сглотнул и кивнул на Белоруса, — Тим, глянь, что там на улице.

— А где Крипта? — голос у Илая сел.

— Погиб, — сообщил Белорус. — Его сразу жрецы завалили…

— Иди уже, — сказал Разин.

Старый мутант прикрыл глаза, беззвучно зашевелил губами.

Когда рыжий выбрался из пролома и скрылся в темноте, Разин поднял широкое лицо к Турану.

— С пулеметом наловчился?

— Да, — тот похлопал по крышке ствольной коробки. — Хорошая машинка.

Лязг гусениц и рокот вездехода стали громче. В проломе появился Белорус.

— Едет, — бросил он и забрался в сендер.

Сев рядом с Альбиносом, обернулся, окинул всех взглядом и, почесав белый рубец на скуле, сказал:

— Я тут поразмыслил… в общем, че это за вездеход ползет там, странный вездеход? Чего вдруг Егор командует? И вообще, кто вы такие?

— Мы те, в чьем сендере ты сидишь, — спокойно произнес Альбинос. — Что будем делать, Разин?

— Разин, Разин, — повторил Белорус хмурясь, потом вскинулся. — Это какой Разин? Тот самый? Так это на тебя, что ли, охота? А я думал, за нами.

— Тише ты, — шикнул сверху Туран.

Белорус потер плечо, в которое ткнул его приятель, и снова заговорил:

— А чем ты монахов–то прикончил? Я сперва решил, новая Погибель на нас свалилась, люди пропадают на глазах, а потом оглянулся — а это из твоей руки чего–то вылетает. Это чего же такое было?

— Показалось тебе, Тим.

— Ничего себе показалось! Бац — и нет монаха! И следа не осталось. Не, я не против, я бы тоже так хотел — бац…

Туран снова ткнул его в плечо.

— Да что ты меня пихаешь, Тур? Ты ведь тоже видел, как он монахов…

— Помолчи, а?

— Некроз тебе в шевелюру, — Разин строго посмотрел на Белоруса и выбрался из сендера. — Пойдем, Туран, осмотримся. Снимай с турели пулемет.

Он пристроил обрез под мышкой.

— Болтун останется здесь, и ты, Музыкант, тоже, Илаю рану перевяжите пока и будьте наготове. Пошли?

Туран спрыгнул на землю.

Рокот вездехода приближался и вдруг сделался тише — двигатель заработал на холостых, видимо, самоход остановился.

— А ведь они нас чуют, — заметил Туран. — У них локация, что ли? Как на «Панче»?

— Какая еще локация? — бросил Разин через плечо, он уже направлялся к пролому, проделанному сендером в стене.

— Э–э… — Туран замялся. — Оружие такое, ракеты пускает. Было у нас, да монахи отняли, Зиновий этот. Там локация была, она металл чуяла. Так я думаю, у этих, на самоходе с колпаком, тоже локация.

Разин молча скользнул в пролом и сместился в сторону, скрывшись за стеной.

Туран постоял, оглядывая дыру, просевшую крышу, обломки на полу, и пошел вокруг сендера.