«Искра» создавала крепкий костяк партии. Под руководством Ленина в начале 1901 года образуется группа содействия «Искре», ведут работу ее агенты в России.

«Искра» собирала, притягивала к себе не только лучшие силы русской социал-демократии, но и виднейших социал-демократов Европы. В Мюнхене «Ильичам» (так друзья называли Ульяновых) приходилось много работать, ну а если выдавалась свободная минута, то вечерами они бродили по узким мощеным улочкам старого Мюнхена. Владимир Ильич показывал жене достопримечательности древней столицы Баварии, живописно протянувшейся по берегам Изара.

Но, куда бы они ни забредали во время этих прогулок, они, жившие интересами дела, говорили больше всего именно о деле. Владимир Ильич, так же как и в Шушенском, рассказывал жене, о чем пишет, подробно излагал материал, свои мысли, развивал то или иное положение «Что делать?». У него была непреодолимая потребность делиться с Надеждой Константиновной всем, что его волнует и мучает. Больше всего говорили, конечно, об «Искре».

До приезда Крупской секретарем газеты была Инна Германовна Смидович (Леман), но Владимир Ильич сразу оговорил, что секретарствовать после приезда будет Надежда Константиновна. Ей он мог доверить это серьезнейшее дело. К счастью, у Плеханова не было своих кандидатур, да и смотрел он на «Искру» как на что-то второстепенное, занимаясь в основном журналом «Заря».

Постепенно объем работы секретаря стал колоссальным. Письма из России привозили по различным адресам во многие города Германии, оттуда их пересылали доктору Леману в Берлин, а он передавал почту в редакцию. Каждое письмо надо было расшифровать, переписать, извлечь из него материал для корреспонденций. Ответ в Россию также проходил несколько этапов: писалось ординарное письмо с домашними новостями, а в него «химией» между строк вписывалось зашифрованное ленинское письмо или ответ редакции. При этом с каждого зашифрованного письма непременно снимали копию.

Часами сидела Надежда Константиновна над шифровкой. Как правило, ключом служило какое-либо стихотворение, иногда отдельные страницы прозаических произведений. Внешне шифр был прост: каждая буква писалась в виде дроби — заранее обусловленного стихотворения: числитель означал строку, а знаменатель — букву. Строжайше требовалось, чтобы одна и та же буква имела разные дробные обозначения. Не зная ключа, письмо прочесть практически было невозможно, логическая расшифровка исключалась именно разным обозначением одной и той же буквы. Ключ знала только Надежда Константиновна. Для Дмитрия Ильича ключом было надсоновское стихотворение «Мгновение», лермонтовская «Дума» — для Ивана Ивановича Радченко, у Красина ключ — «Песня Катерины» Некрасова. Сложным был ключ у Северного союза русских социал-демократов — ленинская работа «Развитие капитализма в России», а Лидия Михайловна Книпович и Харьковский комитет взяли ключом для шифра «Биографию Спинозы» издания Павленкова. «Мне казалось, что я родилась с пером в руке», — сказала как-то Надежда Константиновна об этом периоде своей работы. Даже во сне ей снились шифровки, написанные «химией», она боялась забыть нужное стихотворение. Просыпалась, лежала в темноте, перебирая в памяти неотложные дела. Каждая шифровка — это ниточка, тянувшаяся в Россию.

Копии писем, сделанные Надеждой Константиновной, заняли около 20 ученических тетрадей. Сохраненные во время многочисленных переездов, они впоследствии составили очень ценную и важную часть партийного архива. Переписка редакции «Искры» и «Зари» с зарубежными и русскими адресатами подтверждает связи Ленина с огромным количеством лиц.

Если первое время, когда он приехал за границу, его адресатами в России чаще всего являлись лица, знакомые ему по работе в Поволжье, Питере, Москве, или те, с кем он познакомился в ссылке, то с началом выхода «Искры» круг его сторонников необыкновенно расширился. Просматривая переписку, можно увидеть и оценить роль Крупской как секретаря «Искры». Она организует транспорт, связывает между собой разрозненные группы, собирает средства. Она пишет письма отдельно или делает приписки к письмам Владимира Ильича. Каждое письмо содержит массу информации. Вот одно из характернейших писем, посланное Крупской Лидии Михайловне Книпович в Астрахань из Мюнхена 28 мая 1901 года: «В Персию послана литература (из Берлина) 4-мя посылками, все так, как было писано (послано: 3-й номер «Искры», «Заря», «Записка Витте», «Женщина-работница», «Майские дни»), теперь уже послано, верно, все. Сообщи, так ли все сделано? Как скоро может быть доставлена литература? Это все важно знать, чтоб выяснить, годен ли этот путь для доставки №№ «Искры» или только для брошюр и т. п. Напиши, что знаешь.

Из <Баку> полученную литературу лучше всего будет отправлять в Полтаву. Туда или посылать по почте или человека. Адрес для явки, для почты… пароль… (Адреса, подлинные имена и пароли Надежда Константиновна в копиях не указывала. — Авт.) Хорошо бы повидаться с Любой (Лейбой), найти ее в Харькове. Кроме того, мы написали в Самару, думаем устроить там склад литературы для центра (для севера у нас есть Псков и Смоленск). С центром иметь сношения можно через Воронеж (адреса), а с Уралом через Уфу (адрес)».

В отличие от Плеханова и его группы, долго проживших вдали от родины и растерявших там всякие связи, Ленин находился в курсе всего, что происходило в России, — «Искра» откликалась на все российские события.

17 июня 1901 года Ленин и Крупская пишут Бабушкину в Покров.

Ленин просит его написать статью о жизни иваново-вознесенских рабочих в ответ на клеветнический материал о них, помещенный в журнале «Русское богатство», где постарались изобразить рабочих людьми без запросов и стремлений, людьми, лишенными солидарности. «…Напишите по поводу них статью или заметку, постарайтесь собрать как можно больше фактических данных. Очень важно бы было поместить в «Искре» или «Заре» опровержение этого вздора со стороны рабочего, близко знакомого с жизнью Иваново-Вознесенска. Ваши корреспонденции помещены. Получили ли письмо от 3.VI? Видели ли новые номера? Имеете ли заработок?» (Слова «статью или», «или Заре» вписаны в письмо Владимиром Ильичем, слово «рабочего» он подчеркнул тремя чертами. — Авт.)

Скоро почерк Крупской знали во многих уголках огромной страны. В департаменте полиции все чаще при обысках стали находить письма, в конце которых стоит короткое «Катя». И вот в ее «дело», составленное полицией, ложится новое донесение: «Проживая во второй половине 1901 года за границей, она под именем «Кати» вела из разных заграничных городов оживленную конспиративную переписку со всеми действующими в России комитетами Российской социал-демократической рабочей партии и занимала центральное положение в заграничной организации «Искры».