— Ты что, не понимаешь, как для меня это важно, — говорю я Чаку. — Эти зверушки-первоклашки доконали меня. Я должен им отплатить за всё. Чтоб мне провалится!

— Нашёл из-за чего расстраиваться! Это всего лишь малышня.

— Ничего себе малышня! Монстры. Злобные человекоядные монстры.

— А что, если самим сделать маску, — подал идею Чак. — Ну, из папье-маше…

Я даже не удостоил его ответом. Чак хороший парень, но иногда из него прёт такая чушь, что нормальному человеку и в голову не придёт.

Я так и видел эту картину. Хэллоуин. Я выскакиваю из-за кустов, а Марни Роузен и Утёнок Бентон с издёвкой причитают: «О-о-о-о, как страшно! Как страшно! Папье-маше!»

— Я есть хочу, — заканючил Чак. — Пойдём, Стив, домой!

Я нехотя согласился и поплёлся следом, но вдруг как вкопанный остановился.

На улицу сворачивала машина. Её фары осветили узенький проход справа от магазина.

— Подожди, Чак! Смотри! — Я схватил друга за плечи и развернул. — Видишь? Там дверь открыта!

— Какая ещё дверь? — спросил Чак.

Я подтолкнул его в этот переулочек, и там мы увидели приоткрытый чёрный квадратный люк. Свет фонаря слабо освещал ступеньки, ведущие в подвал. Мы как завороженные уставились в это отверстие. Крутые бетонные ступени вели вглубь. Да это же склад!

Чак изумленно поднял брови:

— Это как же понимать? Оставили открытой дверь в подвал, а?

Я заглянул в люк.

— Там какие-то коробки. Груда коробок. Наверно, в них маски, костюмы и прочие товары для вечеринок и пикников. Просто их еще не увезли.

— Ну и что? — заговорил Чак. — Не собираешься же ты лезть туда? Ты в своем уме? Лезть в этот тёмный подвал за какими-то масками?

Я не ответил. Я уже спускался по ступенькам.

Сердце глухо колотилось. Ступеньки были мокрые, скользкие и узкие.

Я поскользнулся и начал падать. Машинально вытянув руки, я пытался схватиться за перила, но никаких перил не было. Просчитав все ступеньки, я бухнулся на пол подвала. Мне повезло, я приземлился на обе ноги. Придя в себя, я глубоко вздохнул и задержал дыхание и лишь затем позвал Чака:

— Я на месте. Спускайся!

Уличный фонарь осветил его недовольную физиономию.

— Чего-то не хочется, — промямлил он.

— Да спускайся скорей! — замахал я ему рукой. — Не торчи в переулке, а то кто-нибудь увидит и решит, что дело не чисто.

— Но Стив, уже поздно, — заканючил Чак. — И потом, нельзя вламываться в чужие подвалы… Это…

— А мы не вламываемся, — нетерпеливо бросил я. — Дверь открыта, разве не так? Давай! Вдвоём мы быстро обшарим коробки. Раз, два — и готово!

Чак склонился над люком.

— Там темно, — сопротивлялся он. — А у нас нет фонаря.

— Я все вижу. Спускайся же! Не трать время попросту.

— Но мы нарушаем закон… — снова начал он, и тут выражение его лица изменилось.

Мимо проехала машина и осветила его фонарем. Охнув, Чак кубарем скатился по лестнице.

— Надеюсь, меня не заметили, — сказал он, озираясь по сторонам. — Тут же тьма непроглядная, Стив. Пошли-ка лучше домой!

— Сейчас у тебя глаза привыкнут. Я уже всё вижу, — сказал я и стал медленно осматривать подвал.

Помещение оказалось больше, чем я предполагал, зато потолок нависал совсем низко над головой. Даже в полумраке видна была густая паутина, свисающая с балок.

Коробки громоздились в два ряда около лестницы. Где-то капала вода: кап-кап-кап. И тут мы услышали другой звук. Что-то лязгнуло. Я насторожился. Я не сразу сообразил, что это стукнула дверь люка под порывом ветра. Пора было действовать. Я склонился над картонной коробкой. Она была закрыта, но не заклеена

— А ну-ка глянем, что здесь, — проговорил я и открыл картонку.

Чак стоял, скрестив руки, словно его это не касалось.

— Не трогай Стив, — сказал он. — Это воровство.

— Мы же ничего не берём. А если что-то и найдём, например, подходящую маску, то лишь на время позаимствуем. Хэллоуин кончится, и мы её вернём.

— А тебе не страшно? — прошептал Чак, боязливо озираясь.

— Есть немного. — Я кивнул. — Здесь так холодно и жутковато.