Шаман действительно появился возле метро точно в указанное время и передал нарисованную от руки схему расположения объектов на территории дачи начальника Отдела. Они сели в кафе на перекрестке улиц Народного Ополчения и маршала Бирюзова, и Максим начал изучать схему, слушая объяснения как всегда невозмутимого Ивана-Доржо.

Шаман постарался на славу, поэтому схема была сделана тщательно и подробно, что говорило о немалых возможностях штатного экстрасенса Отдела. По его признанию, он дважды обошел поселок телеакадемиков на «Войковской», чтобы уточнить «кое-какие детали», и этого вполне хватило для составления схемы.

Дача полковника Пищелко представляла собой комплекс строений, соединявшихся крытыми переходами, и занимала площадь в десять соток. Комплекс имел двухэтажный коттедж со спальнями, гостиными, каминным залом, ванными комнатами и бассейном, а также два жилых бунгало для гостей, дворик с фонтаном, столовую, беседку, еще один отдельный бассейн с проточной водой и два гаража: подземный и небольшой наземный. Плюс винный подвал и летняя кухня. Плюс красивый «фонарик» на крыше с самым настоящим телескопом. По слухам, полковник Пищелко любил в ясные ночи наблюдать за звездами.

– Здорово! – не удержался от восклицания Максим, выслушав Шамана. – Такая дача стоит немалых финансовых вливаний. Интересно, откуда у нашего усача такие средства?

Итигилов промолчал. Вопрос был задан не ему.

– Ладно, пошли дальше, – махнул рукой Максим. – Где сидит охрана?

Шаман показал крестиками места расположения постов охраны. Всего их было четыре, не считая сторожа у ворот центрального входа на территорию дачи.

– Системы защиты?

Итигилов покачал головой:

– Точно сказать не могу, однако предполагаю наличие системы телекамер по периметру и системы электронных датчиков, следящих за окнами всего комплекса. Плюс две сторожевые собаки.

– Собаки – это плохо, – приуныл Максим. – С детства не люблю злобных тренированных псов. Один такой чуть не загрыз соседскую девочку, и я на всю жизнь запомнил этот дикий случай. Боюсь, дача неприступна. Разве что украсть в какой-нибудь воинской части танк и заехать на дачу на танке?

Иван-Доржо усмехнулся:

– Такое возможно разве что в голливудской лабуде. Можно попробовать проникнуть туда другим путем.

– По воздуху? Вертолетом? – скептически поджал губы Максим.

– Под землей, по канализационной трубе.

Максим покачал головой:

– Такая же голливудская лабуда. Для этого как минимум надо знать схему местных коммуникаций.

– Попроси Гену, у него есть какие-то связи в Горводоканале, а уж они-то наверняка имеют схему канализации на «Войковской».

– Не думаю, что охрана не предусмотрела этого варианта.

– Другого у меня нет.

– Ладно, Иван Дрожжевич, спасибо и на этом.

– Будь осторожен, Индоржийн зря предупреждать не стал бы.

– Это кто?

– Помнишь молодого монаха из Иволгинского дацана в Улан-Удэ?

– А-а… он, кажется, сулил мне возможное изменение моей карьеры.

– Разве он не прав?

– Прав, прав, кое-какими задатками экстрасенса парень и в самом деле обладает. Кстати, интересно было бы узнать, где он сейчас. Я его больше не видел.

Итигилов пожевал губами, разглядывая лицо бывшего командира группы, отвернулся:

– Индоржийн Цабха умер.

– Как умер?! – не поверил Максим. – Отчего умер?!

– Не знаю. Но его тело нашли в реке Коломенке местные рыбаки и передали для похорон местной же буддистской диаспоре.

– Откуда ты знаешь?

– Знакомый сообщил.

– Странное дело. Насколько я помню, мы передали монаха ребятам Свиристенко, а уж он-то не мог взять и утопить в реке ни в чем не повинного монашка.

– Возможно, Индоржийн отказался сотрудничать с вашими вивисекторами.

– Все равно непонятно.

– Я тороплюсь, командир.

– Ладно, разберемся. Спасибо за помощь, Иван Дрожжевич. Будь здоров. Понадобится моя помощь – звони в любое время суток, мой телефон ты помнишь. Кстати, твои советы мне пригодились. До тебя мне еще далеко, но все же кое-что стало получаться.

– Тренироваться надо каждый день.

– Я стараюсь.

Они пожали друг другу руки, и Шаман ушел. А Максим уже в который раз пожалел, что его возможности в нынешнем положении весьма ограниченны. Будь с ним группа, штурм дачи полковника уже не казался бы столь безнадежным делом.