Шрифт:
Но я не уверен, что в полученном «файле» есть сведения о методах защиты…
Так проверь! Кто мешает? Пока есть время, пока тебя не гонят как зайца, поройся в памяти, найди нужное! Одно дело – сомневаться в своих знаниях, другое – точно знать, что там есть, чего нет.
Арсений Васильевич глубоко вздохнул, расслабляясь. Усмехнулся, подумав, что расскажи он кому-нибудь о своих дискуссиях с самим собой, его приняли бы за сумасшедшего.
Ладно, экзор, начнем, пожалуй, без спешки, спокойненько, пока еще действительно есть время…
В голове снова возникло ощущение вытаскиваемой иголки шприца. Висок запульсировал горячей кровью, набух как пузырь, готовый вот-вот лопнуть. Арсений Васильевич даже дотронулся до него пальцем, чтобы проверить ощущение. Нет, все в порядке, кость, никаких «пузырей» и «шприцов».
Он попытался усилием воли нейтрализовать букет странных ощущений, и это ему удалось. Пульсация крови в виске пошла на убыль, «пузырь» сдулся, превратился в косточку сливы, перестал чувствоваться.
Арсений Васильевич вздохнул с облегчением, скорее заинтересованный, чем испуганный, повернулся на бок и закрыл глаза, поплыл в дрему, забыв о том, что собирался вскрыть «сейф» глубокой памяти с хранящимися там чужими знаниями.
РОДОМЛЬ
Сомнения грызли душу, сердце сжималось и ворочалось в груди, как пойманная птица, хотелось немедленно мчаться в Управление выручать Марину, но Максим понимал, что эта задача невыполнимая, во всяком случае, на сегодняшний день, и продолжал поиски Гольцова, надеясь, что вместе они найдут способ освободить Марину. О том, что будет дальше, он не задумывался. Так далеко его воображение не заглядывало.
В Муроме Максим легко нашел квартиру Кирилла, сына Гольцова, поскольку адрес еще не выветрился из памяти, он был здесь с группой в апреле, спасая клиента от подосланных убийц.
Кирилл находился дома, возился с компьютером, сидел за столом в одних трусах – в квартире было жарковато, несмотря на открытые окна. Увидев Разина, он удивился, но впустил, так как помнил майора по апрельским событиям.
По его словам, отец к нему не заезжал, лишь позвонил недавно. Что Гольцов-старший три месяца провалялся в спецклинике ФСБ, Кирилл не знал.
– А что с ним? – разволновался он. – Где папа сейчас?
– Это я хотел тебя спросить – где он, – улыбнулся Максим. – Сам его ищу, думал, он из Москвы к тебе поехал.
– Нет, ко мне он не заезжал.
– В таком случае дай мне адрес ваших родичей в Родомле.
– Там бабушка Надя живет, папина мама.
– Туда я и поеду. Если не найду его там, буду искать дальше, мне твой отец нужен позарез. Ты знаешь адреса других ваших родственников?
– Дядя Вася живет в Твери, это его двоюродный брат… Тетя Валя в Ярославле… еще дедушка Иннокентий на Алтае, но того адреса я не знаю.
– Давай все, что есть.
Записав адреса, Максим немного успокоил парня, поговорив о компьютерах, – Кирилл великолепно знал тему, попрощался с ним и уехал, предупредив, чтобы он никому больше не говорил о возможном местонахождении отца.
От Мурома до Родомля Максим доехал за час, в аккурат к ужину. Захотелось есть, и он завернул к ресторанчику в центре селения, имеющего вполне городской вид. Ресторан назывался «Десна», внутри его было тихо, прохладно, уютно, играла негромкая музыка, посетителей можно было пересчитать по пальцам, и Максим с удовольствием поужинал, отдыхая после долгой дороги.
Пока он ел, погода снаружи изменилась. Небо закрыли облака, подул ветерок, выметая с улиц остатки жары.
У машины Разина толпились зеваки, мальчишки и пара взрослых, рассматривая невиданный здесь прежде аппарат.
– Дядь, а сколько в ней лошадей? – поинтересовался один из мальчишек, обнаружив знание технических терминов из области автотранспорта.
– Четыреста, – ответил Максим, боковым зрением отмечая действия взрослых, отодвинувшихся к своей машине – белой «Калине» и наблюдавших за ним.
– Ого! А за сколько секунд она набирает сто верст?
– За четыре.
– Круто!
Максим отъехал от ресторана, оставив позади восхищенных пацанов и двух мужчин, садящихся в «Калину», потом сдал назад, поравнялся с ней:
– Эй, мужики, не подскажете, где здесь улица Пушкина?
– Не здешние мы, – буркнул один из мужиков, небольшого роста, подвижный, с неприметным лицом и серыми глазами.
«Калина» хлопнула дверцами и уехала.
Максим проводил ее пристальным взглядом, вспоминая такую же отечественную лайбу, которая не раз попадалась ему на глаза в Москве и в Жуковском. Но не может же она следовать за ним незаметно от самой столицы? Даже если предположить, что ее пассажиры ведут за ним слежку. Или может?