Шрифт:
Наиболее ярко различия между новыми языками и материнским языком проявляются в фонетике: одни и те же слова произносятся совершенно по-разному, однако сохраняются определенные закономерности. Эти закономерности в расхождении звуков и позволяют ученым устанавливать родство языков. Например, в XII–XIII веках общеславянский звук «о» (в некоторых позициях) изменился. В польском языке он перешел в звук «у», в украинском – в «i», в белорусском и русском – в «а», причем в русском языке при написании сохранилось «о», а в польском вместо обычного «о» в таких случаях пишут «о». Поэтому и получается, что местоимения «мой» и «мое» будут звучать так: по-польски – moj, moje; по-украински – мiй, мое; по-беларусски – мой, мае.
Лингвисты выяснили основные закономерности, благодаря которым можно понять, как из общего индоевропейского языка образовались известные древние и современные языки арийских народов. Это сделало возможным создание арийского словаря. Но заметим, что в результате лингвистических исследований восстанавливается не сам язык, а набор (словарь) общих корней [14] . Как этот словарь поможет открыть тайну их прародины? Дело в том, что язык отражает особенности жизни и быта. Слова в языке используются для обозначения понятий, необходимых в конкретных условиях обитания народа.
14
Довольно часто случается так, что один корень присутствует не во всех языках, а лишь в некоторых. Чаще всего бывает так, что некий корень известен в арийских языках народов Европы (их филологи называют «западными») и не известен у азиатских народов (индийцев, персов, таджиков, тохаров; эти языки называют «восточными»). Недобросовестные филологи в таких случаях пытаются доказать, что эти корни в восточных языках тоже существовали, но были утрачены. Но далеко не всегда такие «утраты» удается восстановить достоверно.
У чукчей есть более 20 слов для обозначения разных видов снега, тогда как в нашем языке их около 10, а в арабском – всего два. Языки африканских народов знают несколько десятков слов для обозначения тыквы-горлянки, служащей им в качестве сосуда для переноски и хранения жидкостей и сыпучих веществ, тогда как мы знаем лишь два: «тыква-горлянка» и «калебас» (заимствованное слово, означающее сосуд, изготовленный из такой тыквы). Если бы в нашем языке было, например, 5—10 таких слов, мы могли бы предположить, что наши предки жили в древности в тех регионах, где произрастает тыква-горлянка.
Родство индоевропейских языков проявляется во всех частях речи и группах слов. Иногда такие слова удивительно близки.
Сравните, например, родство русских слов с санкритскими:
Однако родство проявляется не только между русским и санскритом, но и между другими арийскими языками. Возьмем для примера русское слово «борода». Оно почти одинаково звучит на большинстве арийских языков: литовское barzda, латышское berda, английское beard, немецкое bart, валлийское barf, польское broda, древненорвежское barpr, латинское barba – все они родственны между собой и обозначают бороду.
Общность обозначений охватывает большой круг понятий, например:
1) части тела:
«нос» – древнеиндийское nasa, древнеперсидское nafaam, латинское nasus, литовское nosis; «зуб» – древнеиндийское dantam, авестийское dantan, латинское dens, dentis, литовское Dantis;
2) термины родства:
«отец» – древнеиндийское pitar, авестийское pater, латинское pater, древневерхненемецкий fater, немецкая Vater;
«мать» – тохарское A macar, древнеиндийское matar-, авестийское matar-, латинское mater, древнеирландское mathir, латинское mate, общеславянское mati;
«сын» – древнеиндийское sunu, готское sunu, литовское sunus, общеславянское synu;
«дочь» – древнеиндийское duhitar, древнеанглийское dohtor;
3) названия цветов:
«красный» – древнеиндийское rudhira, тохарское В ratre, латинское ruber (raudas), литовское raudas, древнерусское «руда»;
4) числительные первого десятка:
«два» – древнеиндийское dvau, древнеирландское dau, латинское duo, общеславянское duva;
«десять» – санскрит daca, литовское desimtis, старославянское «десять», греческое еа, латинское decem.
Однако такие слова, как «жить», «пить», «есть», «спать», «бодрствовать», «брать», «оставлять», «видеть», «слышать», «идти» и др., ничего не могут сказать нам о прародине носителей этих языков. Ведь любые люди могут жить, есть, спать, а значит, эти слова не могут служить указателями (или, как их называют ученые, – маркерами) на проживание в том или ином регионе.
Также не могут быть маркерами и слова «жара» и «холод», «зима» и «лето», «гора», «река» и «долина». Слова «жара» и «лето» есть в языках чукчей и эскимосов, хотя то, что обозначается этими словами, мы бы назвали скорее «не очень теплая зима». Слово «зима» есть, например, у арабов Аравийского полуострова, хотя они могли за свою жизнь ни разу не увидеть снега. Слова «гора», «река» и «долина» вообще универсальны, ведь горы, долины и реки есть в любой местности.
Хотя некоторые ученые утверждают, что раз в общем словаре арийских языков есть слово «гора», то прародина ариев находилась в гористой местности. Так ли это? Территорию современной Москвы никак нельзя назвать гористой местностью, но даже человек, никогда не бывавший в Москве, вспомнит Воробьевы горы или Поклонную гору. Практически возле каждого города есть Лысая гора. Но сравнивать ни одну из названных гор ни с Гималаями, ни даже с Карпатами нельзя.
В индоевропейских языках есть множество анатомических терминов, восходящих к арийским корням. К ним относятся такие слова, как колено, ухо, печень, ноги, сердце, глаза, рот, нос, зубы, ноготь, кость, голова, бровь и др. Какую полезную информацию можно было бы извлечь из этого факта? Как это может свидетельствовать о быте наших далеких предков? Такое знание анатомии говорит о том, что жизнь ариев была тесно связана с животными, служившими им важными продуктами питания, о том, что они были охотниками и скотоводами. В свою очередь, это указывает на то, что они были уроженцами степей.