Шрифт:
После короткого молчания последовал взрыв.
– Для начала проявил бы побольше твердости!
Холлэнд намеренно медленно кивнул.
– Ты хочешь взять командование на себя?
– Черт, нет, я хочу, чтобы это сделал ты! – Робб покачал головой.
– Иными словами, ты хочешь, чтобы я отказал им?
– Да, черт возьми! Мы не собираемся вести этот самолет никуда, кроме дома! Если ты просто скажешь нет, этот дурацкий вице-президент там, в Далласе, позвонит в Белый дом и сообщит: извините, капитан взял на себя чрезвычайные полномочия, и вам отказано.
– Дик, я намного старше тебя... – произнес Холлэнд, уставившись в пол, и покачал головой.
– Да! Только по твоему гребаному поведению и по всему остальному этого не видно! – заорал Робб во всю глотку.
Холлэнд предпочел пропустить это мимо ушей.
– ...И я думаю, что у меня больше опыта борьбы с системой, чем у тебя. После вылета из Франкфурта мы по меньшей мере дважды пытались воспользоваться чрезвычайным положением. Это ведь не сработало, верно?
– Ты... говоришь о правительствах, а я о нашей гребаной авиакомпании.
– И нашем правительстве, – добавил Холлэнд. – Но раз уж ты упомянул авиакомпанию, не приходило ли тебе в голову, что человек, с которым я только что говорил, может в одно мгновение уволить нас обоих?
– Это все, что тебя беспокоит, ублюдок? Сохранить работу!
Холлэнд выпрямился и взглянул на Робба, указательный палец капитана почти уперся ему в лицо.
– Прекрати ругаться! Понял? Я жду от вас хоть немного профессионализма, проверяющий Робб, и не собираюсь мириться с вашими ругательствами в моей кабине.
Робб выглядел озадаченным. Его рот приоткрылся и закрылся несколько раз, прежде чем он вновь обрел голос.
– Я... ладно. Но вопрос остается! Ты действующий пилот, и ты позволяешь водить себя за нос.
– А ты бы сказал им нет?
– Обязательно.
– И это говорит человек компании, который извел меня, рассуждая о строгом следовании всем правилам?
Робб с отвращением махнул рукой.
– Хороший капитан знает, когда послать компанию к чертям и самому принимать решения!
– Значит, принятие собственных решений – это проявление командирской воли?
– Черт побери, правильно!
– Ты получил это, мистер. Я пользуюсь своей властью командира, чтобы принять собственное решение. И я считаю, что наилучшим будет следовать приказанию компании и лететь в Африку! Это мы и будем делать. Для тебя это достаточно убедительно?
– Ты меня не понял, верно, Джеймс?
– Судя по всему, нет.
– Сила командира в том, чтобы сказать нет!
– С меня хватит. Я устал от твоих выходок, Дик. Отвяжись от меня! – Холлэнд покачал головой.
Холлэнд неожиданно нагнулся влево и начал копаться в своей летной сумке, потом выпрямился и с силой швырнул картонную папку на колени Роббу.
– Это еще зачем? – изумленно спросил Робб.
Холлэнд перегнулся через центральную панель с явной угрозой, пока его лицо не оказалось в нескольких дюймах от Робба, решимость Джеймса устрашала. Голос капитана прозвучал, как тихое рычание, но гнев, бушевавший в нем, – и Робб это видел, – был полностью под контролем.
– Так вот, давай договоримся. Либо ты немедленно подписываешь мне документы, ты, сопливый щенок, либо возьмешь всю ответственность на себя!
Робб долго смотрел ему в глаза, потом наконец взглянул на папку.
Взять ответственность на себя, самому принимать все решения – этого ему хотелось меньше всего.
Медленно, не говоря ни слова, Робб поднял правую руку к карману рубашки, чтобы вытащить ручку.
Глава четырнадцатая
Киев, Украина —
пятница, 22 декабря – 04.28 (02.28 Z)
Как долго звонил телефон в холодной предутренней темноте, Юрий Стеблинко сказать не мог, но этот звон наконец проник в его сны. Он в космосе, наконец-то стал космонавтом, на пути... куда-то. Теперь это не имело значения. Видения быстро исчезли.
Юрий открыл глаза в полной темноте. Он лежал на спине и чувствовал нежное женское тело рядом с собой. Ее волосы каскадом падали ему на лицо, ноздри щекотал ее запах. Она чуть похрапывала, почти в такт с настойчивыми, резкими телефонными звонками. Стеблинко постарался выбраться из-под нее, но с неудержимой улыбкой сообразил, что они все еще слиты воедино под теплым одеялом. Ему ничего не оставалось, как перевернуть ее на спину, что он аккуратно и сделал, оторваться от нее и вылезти из постели в ледяной холод комнаты, убедившись, что женщина все еще уютно спит под одеялом.