– Но ты-то поверил. Почему?

– Потому что, дорогой Джеймс, я уже посмотрел, как Александр ведет дела. К сожалению, он тщательно путает следы и зачастую уничтожает опасные документы, то есть многое уже сейчас можно только со слов узнать. Но даже этого мне хватило для вывода – этот мальчик очень опасен.

– Это верно. Ты в курсе, что Рассел сейчас готовит? Англичане его тоже сильно испугались.

– Рассел? – Альберт снисходительно улыбнулся. – Очередную «гениальную» идею о том, как натравить полудохлую Францию на Пруссию?

– Нет. Намного интереснее. Англичане вместе с неким месье Шуваловым готовят государственный переворот в России с целью удалить Александра от власти.

– У них есть шансы?

– Сложно сказать. Но что рассказывал Лайонелл, говорит о готовности даже поддержать дело британскими войсками. Они хотят сделать подлог отречения Александра II за себя и своих потомков, совместив его с отравлением, после чего предложить кандидатуру вполне управляемого Константина Николаевича.

– А они не боятся, что цесаревич сомнет Константина, как яичную скорлупу? Я с Александром общался лично – он не уступит. Тем более что отречение за потомков, если мне память не изменяет, незаконно в Российской империи.

– Что мешает за Александра II признать цесаревича и всех его братьев недееспособными?

– Да, это будет хорошим ходом. Впрочем, подробностей я не знаю. Только вот не уверен, что подобное решение поможет. Какая сила будет за Константина?

– За него пойдут польские и финские ополчения, гвардия и несколько английских полков. Еще, я думаю, жандармы.

– Ты думаешь, они справятся?

– Не знаю. Гвардия ведь давно уже не та, а ополченцы цесаревичу не помеха. Хотя сражение будет без сомнения. И не одно.

– Надеюсь, Лайонелл там не замешан? Очень не хотелось бы ссориться с Александром.

– Замешан. Он участвует в финансировании этого проекта. Альберт? Что ты так смотришь? Ты так уверен в победе Александра?

– Я с ним общался. Это быстрое, решительное, безмерно жестокое и очень умное животное. В описанном тобой деле нет никакой уверенности в успехе – риски проиграть очень высоки. И, если честно, я бы не хотел, чтобы цесаревич после похорон Константина узнал о том, что к гибели его родителя наша фамилия имеет хоть какое-то отношение.

– Да брось ты эту панику. Как он узнает?

– Не знаю, Джеймс, не знаю. Но боюсь. Ты же в курсе, что он нам заказал уничтожение Габсбургов в огне революции? Как бы мы сами в ней не сгорели.

– Мы ему нужны.

– Мы нужны, но совсем не обязательны. Он стремится минимизировать свои потери в ресурсах, людях и времени, но это еще не значит, что он не справится без нас. Пожалуйста, поговори с Лайонеллом, ты же к нему собирался в гости, предупреди, чтобы самым тщательным образом замел все следы. Ничто не должно нас компрометировать. Я боюсь, Джеймс, что мы начинаем слишком опасную игру. Александр имеет все шансы переплюнуть лавры Наполеона. Не дай нам бог ошибиться и промахнуться с выбором стороны. И еще: предупреди всех наших – пусть Лайонелл играет сам, на свой страх и риск, не дело подставляться всем.

– Ты паникуешь?

– Да. Паникую.

– Неужели он такой страшный?

– Джеймс, дело не в этом. Это предчувствие. Не верю я, что классический дворцовый переворот в лучшем духе XVIII века сможет его отстранить от власти. Поверь – он уже правит. За ним войска. За ним деньги. За ним поддержка в широких слоях общества.

– А ты не думал, что такой сильный игрок нуждается в ослаблении? Не угрожает ли он нашей семье самим фактом своего существования?

– Думал. Угрожает. Но пока он пытается договариваться. С ним вообще очень выгодно договариваться.

– Значит, нужно помочь Лайонеллу.

– Что?!

– Да. Помочь. Александра нужно всемерно ослабить, а Константина поставить в такие условия, когда он не сможет пойти на примирение с цесаревичем, да и вообще будет вынужден сражаться до конца.

– Как?

– Я незамедлительно переговорю с Луи, ему уже терять особенно нечего. Так что проведу через него операцию по финансированию повстанцев. А заодно отправлю в Санкт-Петербург группу анархистов с заданием убить максимальное количество представителей августейшей семьи, как только начнется государственный переворот. Константин Николаевич не сможет отмыться от такого шага, да и даже перевести стрелки.

– Джеймс, ты так уверен в том, что он согласится выступить проводником анонимного финансирования?

– Если ты прав и Александр действительно настолько опасен, то я готов пойти на определенный риск и простить Наполеону III часть долга, выданного на покрытие бюджетного дефицита. Это сильно укрепит его положение на троне, ведь отдавать ему нечем. Ради спасения своего положения он пойдет на такую мелочь.

– Как знаешь, Джеймс, как знаешь… Я пока побуду в стороне.

– Трус!

– Я не трус, но я боюсь. Не зли медведя, в ярости он ужасен.