— Он двигался или разговаривал? — спросила я, склоняясь над учителем.

— Нет. С тех пор как я подошёл, он так и лежит застывшим истуканом. Почему он в таком виде? Ведь маги предпочитают не показывать себя настоящих, — Аморан тоже наклонился и прикоснулся к магу. — Паулина, он холодный, как лёд! Хегельг умер?

— Не знаю, почему учитель не вернул себе человеческий облик и он не мёртв! — ответ получился слишком резким и громким. — Он без сознания от сильнейшего истощения и я попробую помочь ему.

— Что я могу для тебя сделать?

— Отгони Пряника и просто будь рядом. Не представляю, сколько времени займёт исцеление, и в каком состоянии мы окажемся, — мои жалобные глаза подействовали на человека безотказно. Он кивнул и оттащил котура от нас.

Отключиться от внешнего мира и шагнуть в другой, наполненный нитями энергий. Хегельг здесь выглядел точно так же — пустая оболочка с чёрной дырой внутри вместо источника. Вот почему он больше не ощущался как маг. Но Хегельг не мёртв, жизнь ещё теплилась в неподвижном холодном теле. Где-то до сих пор сохранились крохи магии, поддерживающие существование Хегельга. После исцеления Аиреля мне многое открылось о глубинных связях физического тела, души и магии. В данном случае тело не повреждено, значит, следует обратиться к самому искалеченному элементу — источнику, а потом уже к душе.

Сила вырвалась на свободу, и мы вместе ринулись внутрь червоточины. Там, где некогда сиял любимый нами живой кристалл, холодный и подвижный, теперь зияла пустота. Казалось, что в ней нет жизни, нет магии, нет дна. Первое впечатление не остановило движение. Вездесущие водные потоки и пытливое сознание ринулись на поиски. Что мы искали? Снова вопрос без ответа, только интуиция опять вела вперёд, не объясняя и не поддаваясь логике. Глубже и глубже, пронзая слои тонкого мира один за другим, обшаривая пустоту на ощупь, к самому дну. Его не увидеть, не коснуться рукой. Оно существует в мире, где смотрят другим взглядом и прикасаются не телом, а магией, потоками энергий, душой и сознанием. Так видят боги, это их пути, здесь создаётся материя, воплощаясь в реальности.

Движение незаметно превратилось в падение к самому дну, туда, где темнота гуще всего, похожая на плотный кисель, в котором барахтаешься, продираешься ещё ниже. Истончившиеся потоки нащупали маленький сгусток, плотный и острый. Они обхватили его и потянули вверх, туда, где не так темно и легче двигаться. Вынырнув из удушающей тьмы, я внимательно осмотрела находку. С Хегельгом гораздо сложнее, чем с Аирелем. Если некромант был опустошен, и не мог самостоятельно восстановиться, то учитель практически лишился сути мага.

Мягкая субстанция развеялась, и обнажился маленький необычайно твёрдый кристаллик — это всё, что осталось от источника Хегельга. Он напоминал семечко яблока, которое после моего воздействия превратилось в молодое деревце. Чем больше я смотрела, тем сильнее убеждалась в удачности аналогии. Всё живое начинается с первой клетки, зародыша, истока и магия в том числе. Она наделена уникальной и своеобразной жизнью, а значит, её возможно пробудить. Где-то на периферии сознания снова возник важный вопрос. Куда исчезает зерно магического источника, после смерти мага? Я на шаг приблизилась к разгадке, ответ витал совсем рядом, но ухватиться за него ни как не получалось, да и времени нет. Сначала нужно спасти Хегельга — это важнее всего.

К семечку протянулась тончайшая ниточка моей силы, посылая лёгкий импульс пробуждения, такой же, как учил в своей книге Первый из магов. Он знал, что на это откликнется любая дремлющая жизнь. И магия Хегельга ответила, приоткрылась навстречу. Робко наращивались грани кристалла, вбирая всю энергию без остатка. В какой-то момент исток наполнился настолько, что полностью раскрылся, возрождаясь в пока маленьком источнике. Он жадно впитывал энергию и становился неудержимым водоворотом. Я теряла контроль над ситуацией. Обновлённый источник вытягивал мои силы, живой кристалл поднимался из глубины и темноты, заполняя собой сосуд плоти. Но я не могла вырваться, меня жадно опустошали, и не хватало сил восполнять энергию извне. Магия Хегельга, неуправляемая и бесконтрольная, стремилась поглотить самый доступный вид силы — меня. Через несколько мгновений ученица холодного мага сама превратится в маленькое семечко.

— Аирель! — закричала я, отчаянно дергая нить связывающую нас. Если кто и мог помочь сейчас, то только друг. — Проснись! Пожалуйста, Аирель, вытащи меня! А-а-а!

Силы таяли, как лёд, брошенный в кипяток, сознание мутилось, балансируя на грани. Мощный тёмный поток сбил разбушевавшийся вихрь возрождающегося источника Хегельга. Искажающая свет звезда некроманта протянула свои лучи, и я ухватилась за них, с трудом вырываясь из плена. Аирель всё же проснулся и ответил на зов. Соединившись вместе, три источника уравновесили друг друга и погрузили наши души в чистую квинтэссенцию радости. Холодная темнота, пронизанная острыми лучами и гранями, окружённая со всех сторон вездесущей водой — таким триединым существом ощутили себя мы — маги, соединённые крепкими узами. И Хегельг чувствовал это чудо вместе с нами, он очнулся и теперь медленно возвращал себе человеческий облик.

Я открыла глаза и встретилась взглядом с Амораном. Он стоял на коленях и придерживал меня, не давая завалиться на землю. Рядом сидел Аирель. Он ещё прибывал в тонком мире. Маги блуждали в непередаваемом блаженстве. На лицах, плечах и руках магов извивались пряди моих волос, по которым бежали красные сполохи. Огненные змейки перекинулись и на Аморана. Он улыбнулся и сильнее притянул меня к себе. Сил, чтобы ответить ему не осталось. Самое страшное позади.

Через полчаса я мерно покачивалась на руках Аморана, рядом топал бодрый некромант, ему досталась честь нести на плече спящего Хегельга. На счастье холодного мага, сознание вернулось к нему в миг единения, и теперь он самостоятельно восстанавливал силы, а сейчас пребывал в крепком здоровом сне. Я нашла взглядом Аиреля и спросила: