В гостиной он раскрыл шторы, и Оливия увидела огни города.

— Потрясающе! — вскричала она.

— Я постарался устроить этот фейерверк для тебя.

Голос его звучал рядом с ее ухом, и они вместе стояли у окна.

— Ты добился успеха.

Она медленно повернулась, и они слились воедино, обнявшись, целуясь, наслаждаясь близостью, которой обоим слишком давно хотелось. Оливия сняла с него очки, целуя оставленные ими на его переносице вмятинки.

— Ты думала обо мне, покупая платье? — прошептал Эндрю.

— Да. Мне казалось, это как раз то, что подойдет учительнице, когда ей захочется, чтобы ей самой преподали урок.

— Это говорит мне, что у тебя отличный природный вкус. — Он поцеловал нежный изгиб ее шеи.

— Всегда остается что-то, чему я могу научиться, — даже от фермера, — поддразнила она, по голос ее прервался, когда Эндрю стал покусывать мочку ее уха.

— Ну, что ж, мадам, Всегда готов вам услужить.

И пока он говорил, обнимая ее, у Оливии кровь побежала быстрее по сосудам. Сквозь тонкий шелк платья она ощущала жар тела Эндрю. Руки его колдовали над ее плечами, руками, задевали ее груди, заставляя замирать от наслаждения.

Да, он был колдуном. Чем еще объяснить томное желание, отнимавшее у нее силу к сопротивлению? С искусством чародея он отыскивал самые чувствительные места своими губами, руками — пульсирующую жилку на ее шее, внутреннюю поверхность бедер, ложбинку между грудями.

Словно по волшебству, он пробуждал к жизни ощущения, ранее ей незнакомые.

Возведенные и поддерживаемые ими так долго преграды пали без единого звука.

В квартире царила тишина. Внутрь не проникали никакие шумы, никто не мог потревожить их снаружи. Как фокусник, Эндрю снял с них обоих одежду, а затем легко понес Оливию в спальню. И там, в этом святилище с резной дубовой мебелью, он опустил ее на постель.

И отступил на шаг, чтобы посмотреть на нее. Как ни странно, Оливия ничуть не смутилась; она ощущала лишь незнакомое раскрепощение, расслабляясь под его взглядом. Да, он подчинил ее своей власти, и она радовалась этому. А он любовался красотой лежащей перед ним женщины, ее шелковистой блестящей кожей, кружевным лиловым бельем, пеной золотистых, разметавшихся по подушке волос.

Затем, наклонившись, он уверенно избавил ее от остатков одежды, и руки его властно прикрыли ее вздымающиеся обнаженные груди. Новые чарующие ощущения охватили Оливию, и она перенеслась в сказочное царство, где жили лишь они двое.

С восхитительной неторопливостью Эндрю начал исследовать ее тело, лаская хорошо известные точки удовольствия и находя новые. Без очков глаза его выглядели нежнее, он казался совсем другим человеком, да и она оставила там, где-то в другой жизни, застенчивую девушку, какой некогда была.

Охватившее ее желание, нараставшее от его ласк, было не просто страстью. В первые дни замужества Оливии были знакомы эти взрывы чувственности — она не была холодной женщиной. Но сейчас ей хотелось, чтобы Эндрю душой и телом принадлежал ей, чтобы он стал частью ее самой и чтобы она стала частью его.

Она горячо отзывалась на его поцелуи и объятия, радуясь силе его мускулов. Шедший от него запах здорового пота, смешанный с ароматом дезодоранта, опьянял ее.

Наконец он уже не мог больше сдерживаться. Со стоном он соединился с нею. Казалось, именно для этого она и рождена, для того, чтобы слиться воедино с любимым мужчиной. Соски ее торчащих грудей терлись о его твердую грудь, ее бедра прижимались к его бедрам. Она наконец обрела самое себя.

Движения Эндрю убыстрились, стали более настойчивыми. По коже Оливии будто помчались искры. Некая внутренняя сила заставляла ее приподниматься и двигаться вместе с ним. Наконец вспыхнуло обжигающее пламя, пожирая и высвобождая ее, и вот они лежат уже рядом задыхаясь.

Оливии казалось, будто над ней взмахнули волшебной палочкой, превратив в наполненную любовью и счастьем женщину.

Эндрю глядел на нее нежно и любяще.

— В последние недели мне было так трудно — желать тебя и изо всех сил стараться сдерживаться.

Она поцеловала его грудь.

— А мне казалось, ты только о том и думаешь, сколько во мне веса да какого цвета у меня волосы.

— Это всего лишь бизнес. — Перевернувшись на спину, он привлек ее к себе. — Мне никогда еще не приходилось бывать в таком положении — испытывать влечение к женщине, с которой я работаю. Я всегда эти две части жизни отделял друг от друга.

Интересно, какие другие женщины ему нравились? — подумала Оливия. И что с ними стало? Но ведь сейчас это не имеет значения, потому что он здесь и с ней. По случайным замечаниям она догадалась, что хотя у него были любовницы, но ни одного серьезного увлечения.

— Думаю, я выучила урок, — пробормотала она. — Начинается вот так, да?

Обняв его, она начала исследовать его рот губами и языком, приподнявшись над ним и возбуждая его так, как несколько минут назад возбуждал ее он.