— Я бы сказал, что ты превосходно справился с проблемой, — улыбнулся я. — Точное решение, отличное распределение обязанностей.

— Это ты про меня? Боюсь, что ты не заметил паники, которую я так старательно пытался скрыть. Если спросишь мое мнение, они переусердствовали, посадив меня на это место. В компании, должно быть, меня приняли за одного из тех парней, в чьих жилах течет ледяная вода, а нервы сделаны из стали.

— Значит, это не так?

— Я такой же, как и все вокруг, — продолжал Гэри. — Это просто внешность обманчивая. Все дело в челюсти. Мои родители подобрали ее в ходе генетической селекции. Раз она внушительная и квадратная, люди считают, что к ней прилагается и весь положенный в таких случаях набор. Так всегда бывает с генетической селекцией. Папа с мамой хотели сделать из меня футбольную звезду, но вместо футбола я научился играть на пианино. Я еще сыграю тебе. Какой-нибудь блюз, они у меня получаются.

— Стало быть, ты не желаешь знать о том, каким образом это несчастье свалилось на нас?

Гэри моргнул.

— А нужно ли мне это знать?

— Не беспокойся, нашей вины здесь нет. Аника получила от технической службы извещение: пора произвести техобслуживание одной из подсистем блока жизнеобеспечения. К извещению прилагались инструкции, как надо опорожнять перегревающиеся канистры.

— И инструкции оказались неправильными? — выразил просвещенную догадку Гэри.

— Мы пали жертвой собственного усердия. Техобслуживание нам Пришлось делать одними из первых, и мы вляпались в неприятности.

— Ведомство мистера Фергюссона. Помнишь того парня из комикса?

— Помню, но ты не совсем прав. Фергюссон — это инженер, а менеджер — мрачный тип в очках, похожий на Франкенштейна, только без его одержимости.

— Этот факт отравляет все мое существование. На сооружение станции ушел целый миллиард мегабаксов. А это значит, что каждые двадцать четыре часа мы должны выдавать тонну годного к отправке криогенного топлива. И нынешняя авария добавит еще одну тонну к уже недостающим семнадцати, если считать с самого начала работ.

— Мелочи, мелочи, мелочи.

— Конечно, в общей схеме бытия — это всего лишь мелочи. Однако моя работа и карьера зависят именно от таких пустяков. И чем усерднее я работаю, тем больше трудностей у меня возникает.

В это мгновение звякнуло коммуникационное устройство, извещая о прибытии очередной депеши, отправленной из штаб-квартиры корпорации и оттого способной лишь еще более отравить жизнь Гэри. Завидовать ему я бы не стал.

Астероид назвали в память известного в XX столетии бейсболиста. Когда первые десять тысяч летающих скал получили свои имена, остальным пришлось брать названия откуда ни попадя. А открыли его на рубеже тысячелетия инженеры ВВС, имевшие допуск к сверхбыстрым зарядным устройствам. Вообще-то им требовалось на перезарядку несколько минут, но эта модель управлялась с делом за миллисекунды. Машину эту разработали для какого-то спутника-шпиона, который вычеркнули из списка совершенно секретных после окончания «холодной войны». Пользуясь ею в течение шести часов, можно было шесть раз просканировать все небо. Потом компьютер сканировал все пять изображений, отбрасывая неподвижные объекты, а оставшиеся сопоставлял с уже известными. К концу первого года бригада удвоила число известных астероидов, оставив специалистам по этим космическим глыбам лишь право рыдать, уткнувшись носом в кружку пива… А что еще оставалось людям, потратившим целую жизнь на поиски финансирования собственных изысканий, когда небеса вдруг оказались обследованными быстрее, тщательнее и к тому же на денежки Пентагона?

Тиант представлял собой напичканную хондритами глыбу длиной в целую милю. Длина ее была больше ширины, ширина, в свой черед, превосходила толщину. Межпланетные ветры четыре миллиарда лет носили ее в пространстве вместе с прочим мусором, успев за это время слизать все уголки и покрыть поверхность кратерами, большими и малыми — от микроскопических до зияющей ямы, занимавшей половину поверхности одной из сторон.

Астероид относился к числу тех близких к земной орбите снарядов, которые время от времени заставляли слабонервных вспоминать о динозаврах и их гибели. Орбита его была близка к земной: наклонения никакого и небольшой эксцентриситет. Отсутствие наклонения делало Тиант привлекательным для горняков — к примеру, как корпорация «Экстраглобал», — потому что до таких объектов добраться было и дешевле, и проще.

Горнодобывающая станция находилась здесь всего шесть месяцев, включая время, отведенное на ее сооружение. Первые три месяца нам с Гэри и четырнадцатью нашими сотрудниками и собратьями приходилось жить в тесноте на борту корабля космических монтажников. Туннели нашего нового поселения казались полными воздуха и просторными, если сравнивать их с тесной жестянкой космического корабля. Прежде каждый из нас мог располагать всего двадцатью кубическими метрами на человека, станция же сразу обрушила на нас истинную роскошь — по целой сотне и более. Дороже всего было наполнить эти помещения пригодным для дыхания воздухом, однако занятое добычей летучих веществ горное предприятие вполне могло позволить себе такую роскошь — пока его системы не начинали перегреваться.

Однако перегревались не только машины.

— Не верю я этим людям, — сказал Гэри, швыряя доску для письма в противоположный конец комнаты и наблюдая за тем, как она отлетает от стены. Вращение придало предмету дополнительный импульс, и, три раза оттолкнувшись от стен, доска едва не въехала мне в лоб. Пригнувшись, я потребовал объяснения.

— Менеджеры, которые сидят сейчас дома, желают узнать, что именно случилось не так, — проговорил он. — Неужели им и в голову не приходит, что мне нужно следить за целой станцией? У меня и так отставание от плана на целых семнадцать тонн, а они хотят, чтобы я немедленно остановил работы и засел за отчет о системе жизнеобеспечения.

— И тебе трудно это сделать? — спросил я.

— А ты как считаешь? Очевидно, мне придется потратить на писанину целую жизнь, хотя я мог бы расходовать ее на слежку за Фирбоу, который то и дело норовит врезаться в скальную породу вместо льда, и за Аникой, которая способна заняться починкой реактора в том же духе, как она только что отремонтировала систему жизнеобеспечения. Неужели их не интересует дело, ради которого мы здесь находимся?

— Строго говоря, на это рассчитывать не приходится, — заметил я.