Она вежливо поздоровалась с гостьей.

— Чем могу быть вам полезна, мадам?

Мадам Греле снова села и устроилась поудобнее, ожидая, очевидно, что Триша последует ее примеру, но та осталась стоять, и смотрела, как француженка непринужденным привычным движением вынимает записную книжку из ручной сумочки.

— Начните с того, как вам удалось окрутить самого завидного холостяка, у которого в Париже нет отбоя от невест.

Трише удалось изобразить улыбку.

— Боюсь, что тут не о чем много рассказывать.

— Voyons, mademoiselle! [19]— весело сказала мадам Греле. — Вы помолвлены с обаятельным человеком, за которым годами охотятся мамы, горящие желанием выдать своих дочерей замуж, и вам нечего сказать?

— Вот именно. Он всего лишь мужчина, каким бы вам ни хотелось представить его.

— О ля-ля, но какой мужчина! Как давно вы знакомы с ним?

— Несколько недель.

— Это любовь с первого взгляда, нет?

Триша прикусила губу:

— Нет. Извините, мадам. Мне не очень хочется отвечать на ваши вопросы. Мой… гм… жених, возможно, не захочет, чтобы вы так рано писали о нашей помолвке. Видите ли, он еще не представил меня своей семье и, возможно, пожелает, чтобы об этом не говорили, пока он этого не сделает.

Мадам Греле молчала. Она смотрела задумчиво и что-то прикидывала. Наконец она чисто по-французски пожала плечами:

— Очень хорошо, пока мы уважим его пожелания. Может быть, вы немного расскажете о себе. Вы англичанка. Чудесные медового цвета волосы и очень голубые глаза придают вам скандинавскую внешность. Что вы думаете о французах? Они отличаются от англичан?

Триша беспомощно опустилась на стул, понимая, что ей так легко не удастся отделаться от своей гостьи. Она совсем не знала, как с ней справиться. Она была не из пугливых и умела храбро переносить неприятности, однако настойчивость француженки беспокоила ее. Возникла опасность, что она, потеряв бдительность, могла совершить ошибку. По природе своей Триша была честна и пряма, и всякие уловки были ей чужды. Эта женщина представляла опасность, она не отставала от своей жертвы, пока не получала необходимой информации. Лучше всего вежливо отложить этот разговор на более позднюю дату — к тому времени всякое может случиться.

— Не очень, — осторожно ответила она.

— Нет? Вы, как выражаются англичане, чините мне препятствия, не желая отвечать ни на один из моих вопросов. — Мадам бросила на нее очередной долгий пристальный взгляд.

— Совсем не так. — Триша облизала губы, которые вдруг стали сухими. Стараясь не обидеть гостью, она осторожно продолжила: — Вы должны помнить, что я нахожусь в другой стране и не знаю ваших традиций. Мне бы не хотелось сказать что-нибудь досадное или обидное.

Рот француженки от злости сжался в тонкую линию.

— Либо вы умышленно разыгрываете дурочку, либо месье д'Артанон настроил вас против меня.

— О нет, он ничего такого не делал. Мы еще не женаты, мадам, — «и вряд ли будем» — чуть не добавила она. — Я свободный человек и имею право поступать по собственному усмотрению и уже объяснила вам, по каким причинам не желаю отвечать на ваши вопросы.

Мадам Греле скрылась за загадочной улыбкой:

— Что ж, не будем вас огорчать. На днях я видела вас в опере вместе с вашим женихом. Вам понравилась опера?

«Ну вот поехала опять!» — простонала Триша про себя. Эта женщина не глупа. Вместо того чтобы сыпать вопросами, которые не дают результатов, она пыталась применить другую тактику, втягивая ее в разговор окольными путями.

— Очень понравилась, — вежливо ответила она.

— Значит, вы оба любите оперу. А как насчет верховой езды? Месье д'Артанон каждое утро ездит верхом в Булонском лесу. Mademoiselle, я не видела вас рядом с ним.

Триша мгновение смотрела на круглое полное лицо, которое ничего не выражало.

Значит, Рив каждое утро катался верхом, скорее всего, с привлекательной манекенщицей! Триша проигнорировала боль вблизи сердца и твердо ответила:

— Я приехала в Париж с единственной целью — помочь моей невестке выздороветь после аварии. Пока я не смогла выбраться на утренние прогулки в Булонском лесу.

— Mademoiselle, вы ездите верхом?

— Да, мадам, — смогла ответить Триша. Слава богу, что школа верховой езды находилась недалеко от дома, там она провела много счастливых часов.

— Тогда, может быть, мы как-нибудь утром встретимся в Булонском лесу, — сказала француженка, задумчиво вертя карандашом. — Мадам Беннет поправляется? Я слышала от мадам Байи, что она на время вернулась на виллу.

— Да, вернулась, но она встает поздно и все еще спит.

«Почему эта женщина не уходит? Она должна понимать, что нежеланна здесь», — раздраженно подумала она. Но мадам Греле, несмотря ни на что, продолжала гнуть свое:

— Месье д'Артанон делал ей пластическую операцию, не так ли? Мне кажется, предстоит еще и пересадка кожи.