– Почто дреговичи и случане не спешат на зов Ярополка? – спросил Добрыня. – Что их задерживает? Распутица вроде закончилась.

– Распутица тут ни при чем, брат. – Путислав хмуро покачал головой, отчего длинные пряди его русых волос упали ему на лоб. – Дело в том, что смерть Свенельда вселила смелость и самоуверенность во многих данников Киева. Волыняне и бужане сразу заявили, что не станут воевать на стороне Ярополка, едва до них дошла весть, что Свенельд умер. Это и понятно, Свенельд в свое время прошелся по землям волынян и бужан с огнем и мечом. Вятичи тоже отказались повиноваться Ярополку. Дреговичи также не торопятся на зов Ярополка, чего-то выжидают…

– Разве Свенельд умер? Когда?! – изумленно воскликнул Добрыня, неловким движением поставив свой кубок на стол, расплескав вино.

– Сие случилось две седьмицы тому назад, – ответил Путислав. – Дружина Ярополка огромный погребальный костер соорудила для умершего Свенельда. Пламя этого костра взметнулось выше сосен. Прах Свенельда погребли рядом с его сыном Лютом на высоком месте над Почайной-рекой.

– Помер-таки мстительный Свенельд! – бормотал Добрыня, с трудом скрывая свою радость от услышанного из уст Путислава. – Остался юнец Ярополк без своего грозного покровителя. Кто же верховодит полками Ярополка?

– Ратью Ярополковой верховодят двое: воевода Блуд и Рагнфред, внук Свенельда, – сказал Путислав и мрачно усмехнулся: – Токмо эти двое постоянно грызутся между собой. Каждый из них стремится подчинить Ярополка своему влиянию. О войне они не думают, но лишь о выгоде своей помышляют.

– Вот и славно! – проговорил Добрыня с радостным блеском в глазах. – Без старика Свенельда Ярополк мне не страшен. Ни Блуд, ни Рагнфред с покойным Свенельдом сравниться не могут. Свенельд был алчен и мстителен, но воевать умел, а эти двое воители никудышные.

– Вот и я думаю, что не выстоит Ярополк против Владимира, – произнес Путислав, глядя в глаза Добрыне. – Не хочу я сражаться за Ярополка, который вечно под чужую дуду пляшет. Сначала Свенельд вертел Ярополком, как хотел, теперь Блуд и Рагнфред каждый в свою сторону его тянут.

– Мысли твои верные, друже, – сказал Добрыня и ободряюще похлопал Путислава по плечу. – Не будет толку от Ярополка на столе киевском. Никчемный он князь и правитель. Коль ты и твои воины перейдут на сторону Владимира, это будет верный шаг. Владимир это оценит, уверяю тебя.

– К сожалению, брат, не могу я открыто перейти на твою сторону, – печально вздохнул Путислав. – В стане Ярополка находятся мой сын и брат. Их головы мигом слетят с плеч, едва станет известно, что я ушел к Владимиру. Я могу лишь пообещать тебе, что ратники мои не обнажат мечи на воинов Владимира, когда дело дойдет до сражения. Черниговцы тоже готовы уйти с поля битвы, не сражаясь против Владимира.

– Что ж, достаточно и этого, друг мой, – промолвил Добрыня, подливая вина в чаши себе и Путиславу. – Завтра же уводи своих ратников к реке Друч. Скажешь Ярополку, мол, полки Владимира валом валят, что у вас с Явором не было сил задержать их.

– Не беспокойся, брат, – сказал Путислав, – наговорю я такого Ярополку про полчища Владимира, что он забудет про еду и сон.

Около полуночи Путислав и его оруженосец покинули стан Добрыни.

На другой день черниговцы и вышгородцы снялись с лагеря и ушли на запад, к реке Друч.

Еще через день к Голотическу подошли полки новгородцев и их союзников.

Собрав воевод на совет, Добрыня заподозрил что-то неладное, оглядев их хмурые лица.

– Что стряслось, други мои, чего вдруг головы повесили? – промолвил Добрыня. – Выкладывайте все как есть. О чем ваша печаль-кручина?

Первым заговорил ростовский князь Хольмфаст. Он поведал Добрыне, что вчера и сегодня волхвы приносили жертвы богам, прося у них удачи в грядущей битве с войском Ярополка.

– Все наши жертвы оказались неугодны богам, – уныло вымолвил Хольмфаст. – Боги предвещают победу не нам, а Ярополку.

– Чего вы раскисли, воеводы? – повысил голос Добрыня. – Гнева богов испугались, что ли? Так, может, тогда все скопом Ярополку в ноги поклонимся, а?

Воеводы подавленно молчали, никто из них не смел поднять глаза на Добрыню. И только Стюрбьерн Старки восседал на стуле с горделивым лицом, всем своим видом говоря, что он готов сражаться с ратью Ярополка невзирая на дурные предзнаменования.

– Как идти на сечу с киевской ратью, коль боги на стороне Ярополка, – пробубнил Хольмфаст, теребя край своего красного плаща. – Поляжем все, как один.

Добрыня вышел на середину шатра и заговорил, обращаясь к Хольмфасту и ко всем прочим воеводам сразу. Он говорил, что боги, как и люди, могут ошибаться в своих предсказаниях, что есть божественные знаки, говорящие в пользу Ярополка, но есть и тайные причины, о которых не ведают даже боги. И эти тайные причины в конце концов приведут Ярополка к поражению.