– Анжела, я за тобой, – мягко, будто боясь спугнуть дикого зверька, проговорил Малахитов. – Поедем, нам нужно о многом с тобой поговорить.

– Я никуда с тобой не поеду, – сделав над собой усилие, ответила ему девушка.

– Ты что такое говоришь? – сделал удивленный вид Николай. – Не забывай, мы с тобой практически семья.

– Были, – усилила свои интонации Анжела, почувствовав рукопожатие Георгия. – Теперь мы с тобой чужие.

– Я бы не торопился так говорить. – Николай в сопровождении охранников шаг за шагом стал приближаться к девушке. – У нас есть нечто общее, которое нас связывает, хотим мы этого или нет.

Девушка догадалась, что он говорит об их ребенке, и на секунду в ней что-то дрогнуло. Но тут же память о пережитом недавно стрессе вернула ей стойкость, а сработавший материнский инстинкт заставил ее сделать шаг назад от приближающегося Малахитова.

– У нас нет больше ничего общего, – отрезала девушка, подняв глаза на Георгия, словно прося его прекратить этот разговор.

Георгий выступил вперед, выражая недвусмысленные намерения дать Нику физический отпор.

– Возьмите ее! – отдал команду своим охранникам стушевавшийся на миг Малахитов.

– Свали, малый, а то ненароком зашибу, – с угрожающим видом выступил перед Георгием Дрон.

– Ты можешь лишать жизни только связанных жертв, – взял слово Фролов, дав команду двум патрульным посадить девушку и парня в служебную машину.

– Господин капитан, я прошу вас не вмешиваться в мою частную жизнь, – с трудом сдерживая гнев, повысил голос Малахитов. – Эта девушка ждет от меня ребенка, и мы улаживаем наши семейные конфликты.

Дрон с напарником попытались помешать сотрудникам полиции выполнить команду, но те в ответ, передернув затворы, «ощетинились» автоматами, заставив их отойти назад.

– Я еще раз повторяю, Анжела носит моего ребенка! – перешел на крик Малахитов. – Я уволю вас за превышение служебных полномочий, если вы помешаете мне с ней переговорить!

– Это правда? – повернулся к Анжеле Фролов. – Вы беременны?

– Да, – решительно ответила Анжела, – только это не его ребенок.

– Что за глупость, – вспылил Ник. – Чей же тогда?

– Георгия! – вырвалось у Анжелы, которая, словно ища поддержки и прощения за вынужденную ложь, прижалась к нему.

– Ха-ха-ха! – рассмеялся Ник. – Ну, что скажешь, папашка, каково это стать отцом, ни разу не переспав с девушкой? Хотя я знаю, у вас так принято – непорочное зачатие!

– Да, это мой сын, – просто подтвердил Георгий, обняв Анжелу.

От неожиданности Малахитов потерял дар речи, впервые не зная, как реагировать дальше. Поэтому он вынужден был стоять и смотреть, как ребята с Фроловым сели в патрульную машину и спокойно уехали.

– Ники, Ники! – Рядом с ним появился Карлик, который стал просить обещанного Малахитовым вознаграждения тому, кто найдет его девушку.

– Ты что, не слышал, она же не моя, – зло оборвал его Николай, уже собравшись с мыслями, намечая новый план мести. – Она от меня отказалась, так что ты нашел непонятно кого. Тебе надо теперь с поповича магарыч требовать.

Он сел в машину. Голова Карлика заискивающе влезла через опущенное стекло, продолжая клянчить.

– Ники, родненький, ну дай хоть на пару доз или подлечи, а то меня трясучка бить начинает, – канючил Нефедов-младший.

– Ладно, садись. – Решив для себя, как он отомстит уехавшей паре, Малахитов немного подобрел.

Карлик запрыгнул к нему на заднее сиденье.

– На, ширнись и вываливай из машины, – Ник протянул ему пачку наркотиков, которые совсем недавно он получил от Кузьмы.

Карлик моментально оторвал кончик капсулы и, достав свой персональный шприц, перетянул в него содержимое. Еще мгновение, и он откинулся в ожидании прихода, но неожиданно выпучил глаза и стал хрипеть, хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.

– Ты чего дуркуешь? – растерялся Малахитов, впервые видя такую реакцию на наркотик.

Но Карлик уже ничего не мог сказать. Из его рта показалась пена, он начал биться в судорогах, навалившись своим телом на Малахитова. Николаю стало страшно. Он попытался сбросить с себя тело, но ему это не удавалось сделать.

– Помогите! – крикнул он охране, которая была отгорожена от него опускающейся шторкой и не могла видеть, что с ним происходит.

В опущенное окошко выглянула голова улыбающегося Дрона, который поначалу расценил увиденное как прикол, но, увидев страх в глазах хозяина, выскочил из машины и освободил Малахитова. Как только с Ника скинули тело Карлика, наркоман испустил дух. Охрана проверила пульс и дыхание. Прислоненное ко рту зеркальце не запотевало, пульс не прощупывался.

– Помер, – констатировал Дрон. – Передоз?