Шрифт:
И паника сердце пробила,
В холодных, как айсберг, глазах его грусть:
«Титаник» ему стал могилой.
– А ты – не понимаешь ничего в искусстве, так не выеживайся! – заявила оскорбленная в своих чувствах Барбара. – А то мы тебя живо…
– Тихо всем! – произнес новый голос, громкий и властный. – Новенькую испугаете! Помогите лучше.
Раздались чьи-то шаги, сопровождаемые громким шарканьем. Чьи-то сильные руки помогли Ио встать на ноги. Чьи-то заботливые пальцы железной хваткой вцепились в локоть, не давая потерять равновесие. И только обернувшись, Ио наконец увидела чьи.
Рядом с ней неплотным полукругом стояли четыре женщины. С Машей и Барбарой Ио уже была знакома. На лице третьей, той, что читала стихи, двумя жирными росчерками выделялись густые черные брови. Больше в нем не было практически ничего примечательного: ведь нельзя назвать примечательными маленькие поросячьи глазки или провисающие мешки под глазами, незаметно переходящие в щеки, как у бульдога. Лоб четвертой женщины украшала крупная бородавка, похожая на оплодотворенную самку колорадского жука. К тому же она была просто огромной, гораздо крупнее остальных. А вот Ио оказалась едва ли не самой миниатюрной из присутствующих.
«Господи, как же они страшны! – подумала Ио. – И эти женщины называют меня сестрой? Неужели я такая же? Не дай Бог! Надеюсь, Создатель потрудился надо мной более… тщательно».
Самая крупная из женщин приблизилась к ней вплотную, так что прямо перед глазами Ио оказался маленький красный значок, пришпиленный к ее левой груди. На значке был выдавлен черно-белый профиль человека, смахивающего на подобревшего и раздобревшего Мефистофеля.
Откуда-то, то ли из коры головного мозга, то ли из опилок, его составляющих, выплыло забытое давно… и даже не ею, название: «комсо…»
А динамичный голос очень в тему продолжил:
Глава четвертая
«…мольская. Переход на Сокольническую линию и выход к вокзалам…»
Причем перечисление: «Ленинградскому, Ярославскому и Казанскому» интонационно смахивало на команды «На старт! Внимание! Марш!». И именно так было воспринято «дамой с кошелкой». Судя по тому, что вскочила со своего места она на слове «Ярославскому», область ее интересов включала в себя именно этот вокзал. Угол, под которым тело дамы клонилось к земле под тяжестью сумки, медленно терял тупость и приближался к прямому.
Лишившийся на старости лет единственной поддержки пенсионер мягко завалился на сиденье и в дальнейший путь отправился уже в таком положении.
Впрочем, его проблемы меня ни в малейшей степени не волновали, потому что единственное, до чего мне в этот момент было дело, это, конечно…
«… мольский».
– Слушай меня внимательно! – заговорила женщина, нависнув над Ио с неотвратимостью снежной лавины. – Значит так: нас теперь пятеро, и все мы сестры. Я здесь вроде как старшая, это не обсуждается. До полной укомплектации нам осталось всего ничего. Наша задача теперь – как можно скорее ввести тебя в курс дел, чтобы ты, так сказать, стала полноценным членом коллектива. В смысле, семьи. Все понятно?
Понятно было далеко не все, но Ио на всякий случай кивнула.
– Поэтому я предлагаю незамедлительно приступить ко второму этапу, – подвела итог старшая. – Возражения у кого-нибудь есть?
– Простите! – Увидев, что никто из сестер и не собирается возражать, Ио не на шутку взволновалась. – Какому второму этапу? Второму этапу чего?
– Извини, – ответила старшая сестра. – По-хорошему, действительно надо бы тебе все объяснить… Только обычно это занимает слишком много времени, а пользы приносит – чуть. Все равно при общении посредством слов объяснить человеку хоть что-нибудь – неблагодарный, а то и бессмысленный труд. В общем, я предлагаю прямо сейчас начать второй этап инициации, единственный, который мы можем осуществить силами коллектива, без помощи Степана. Этап называется «Погружение».
– Кто такой Степан? – спросила Ио. – И как назывался первый этап? И сколько вообще…
– Подожди секунду! – с досадой произнесла старшая. – А лучше – несколько минут. Я же говорила, словами всего не объяснишь. Уверяю тебя, когда закончится второй этап, ты все поймешь сама. Точнее – уже во время. А пока что просто доверься нам. Мы же, в конце концов, сестры.
– Хорошо, я попробую. – На самом деле Ио не испытывала особого доверия к женщинам, назвавшимся ее сестрами. Разве что Маша вызывала у нее какие-то теплые чувства, остальных она почти не знала. – Что от меня требуется?
– Ты должна войти в нас.
Блин!
Мне захотелось произнести это слово еще раз только уже вслух и с другим окончанием.
Что поделать, старик, мы же с тобой в метро. Катайся на такси, если тебе не по душе такоетесное общение.
– Простите, я, кажется, наступила вам на ногу?
Голос, раздавшийся над моей головой, заставил меня отвлечься от созерцания книжной страницы номер 134 (я механически его запомнил). Я поднял глаза на говорившую и выражение досады медленно сползло с моего лица, уступив место какому-то другому, идентифицировать которое мне бы не хотелось.