Кажется, я задремал стоя.

– Что-то ты не договариваешь, рядовой! – нарушил тишину Ларин и пояснил: – Насчет своего «товарища майора».

– Чего это я не договариваю? – поежился Савельев.

– Того. Слишком уж он о тебе заботится. Сам посуди, стал бы нормальный майор из-за рядового переговоры устраивать, вагоны взрывать и все такое? Не стал бы, зуб даю! Колись, ты ему сыном приходишься?

– Не, не сыном. – Савельев потупился. – Племянником…

– Я так и думал! – обрадовался Ларин. – А что ж тогда твой любимый товарищ-дядя тебя от службы не отмазал?

– А он и отмазал! – Рядовой зло зыркнул исподлобья. – Меня ж тогда почти призвали пограничником служить. Граница с Сицилией, место неспокойное, мафия… Вот тогда дядя меня и пристроил поближе к себе.

– С Сицилией? – встрепенулся я.

– Подземная граница, Паш, – негромко пояснил Петрович. – Подземная.

В следующее мгновение в кабине раздался короткий пронзительный звук, скорее, даже прелюдия к звуку, и я краем глаза успел заметить… Впрочем, к чему кокетство? Ни черта я не успел заметить. Просто зафиксировал как свершившийся факт, что в руке у Игорька возникла оранжевая пластмассовая игрушка с электронной начинкой.

– Заснул наконец, – удовлетворенно объявил мальчик.

– Вот-вот! – сказал Ларин. – Даже мамонт с такой жизни скопытился. Я тоже, пожалуй, вздремну часок. – Он скрестил руки на груди и привалился к боковой двери кабины. – Разбудите, если будет что интересное.

– Я т-тя разбужу, – пообещал Петрович и опустил руку на Женин склоненный затылок. – Рули давай… рулило.

– У мамонтенка нет копыт, – резонно заметил Игорек. Он еще немного побаюкал тамагучи в ладони, наверное, чтобы мамонтенок покрепче заснул, затем непривычно медленным движением убрал игрушку в карман рубашки.

– Да, время пошло, – скупо прокомментировал Петрович.

– В смысле? – спросил я.

– В таком смысле, что мы теперь едем почасовой стрелке. Время, если помнишь, движется туда же. Дальше, думаю, сам сообразишь.

Я наклонил голову влево и принялся соображать. На моих электронных светилось 23:30. Все верно, в половине двенадцатого мамонтята отправляются на покой. Что же получается, время пошло?

На часах было все еще 23:30, когда в тишине кабины что-то отчетливо тренькнуло.

– Это не у меня! – поспешил заявить Игорек.

Треньканье повторилось.

– Это рация, – сказал Вячеслав.

Но я уже и без него догадался, что звонит радиотелефон у меня в кармане. Выпустить из рук цепочку и тем самым нарушить контакт я не мог, поэтому попросил Ларина:

– Жень! Прими, вызов.

– Запросто! – Евгений добыл трубку, совершил пару нехитрых манипуляций и приложил к уху. – Главный рулевой отдельной маневровой бригады на проводе! – После небольшой паузы ответил кому-то: – Да нет, жив. Что с ним сделается. Просто у него сейчас… как бы это помягче… короче, руки заняты. Что рот? Нет, рот свободен! Хорошо, передаю. – Сунул трубку мне под нос, отрапортовал с акцентом: – Однако самый большой начальник требуют.

– Да, – сказал я в трубку.

– Что с Савельевым? – Статические помехи не скрыли озабоченности в голосе майора.

– Не волнуйтесь. С вашим племянником ничего не случилось.

– Знаете, значит, – констатировал майор. – Ладно. Я, собственно, хотел сообщить, что отделение предупреждено. По моим подсчетам, вы скоро будете проезжать мимо, так вот, я связался с дежурным, никаких препятствий вам никто чинить не собирается. Вы поняли меня?

– Да, поняли, – сказал я. – Спасибо.

– Так что насчет Савельева…

– Договор остается в силе. На первой же станции, как только будет возможность, мы его высадим.

– Хорошо, – сказал майор. – Я верю вам. Отбой.

– Не волну… – начал я, но по характерному молчанию в трубке понял, что сеанс связи закончен. – Все Жень, отбой.

Ларин привел телефон в походное положение и уже собирался опустить его в мой карман, когда мне, наконец, бросилась в глаза одна занятная деталь. Настолько занятная, что остается только изумиться, как я не заметил ее раньше.

– Стоп! – скомандовал я.

– А? – Ларин застыл на месте. – Стоп в смысле тормози?

– Стоп в смысле замри! Так. Теперь отведи телефон от моего лица, я хочу рассмотреть. Да, вот так.

Просто поразительно! Я ведь уже держал его в руках, разговаривал по нему, любовался на необычную антенну, даже слушал инструкции Савельева: «потом на красненькую кнопочку, потом ту, что с шариком». Даже полный кретин на моем месте заподозрил бы неладное. Но не таков наш герой!