Сзади раздались нетерпеливые гудки.

— Может, мне выйти? — озадаченно спросил Дима.

Она не знала наверняка, Дима это или нет, но он был как две капли воды похож на того, кто сидел сегодня днем у нее в кресле, в салоне «Кактус». Не отрывая от него взгляда, Женька включила первую передачу и резко вдавила в пол педаль акселератора.

— Не хочу показаться невежливым, но мне кажется, вам лучше смотреть на дорогу.

Женька повернула голову, и вовремя — здоровенный зад «Мерседеса» был уже совсем близко, она едва успела затормозить.

— Я, пожалуй, пойду, — сказал нечаянный пассажир, потянувшись к ручке двери.

— Стойте! — почти крикнула Женька. — Скажите, вас случайно не Димой зовут?

— Да, а откуда…

— Вы сегодня приходили в салон «Кактус»?

— Что за «Кактус»?

— Ну, салон. Парикмахерская.

— Я собирался сегодня постричься…

— Вы поэт?

— Послушайте, откуда вы все знаете? Если бы я сам не напросился к вам в попутчики, то подумал бы, что вы следите за мной.

— Нет, нет. Что вы! — выдохнула Женька. — Просто… какая-то странная история со мной приключилась.

Она немного помолчала, словно прикидывая что-то, а потом взяла и рассказала ему обо всем, что с ней сегодня произошло. Дима слушал не перебивая, время от времени, недоверчиво покачивая головой.

— Я понимаю, — закончила Женька, — в это трудно поверить. Вернее, просто невозможно. Я бы сама в такое ни за что в жизни не поверила. Но это было! А стихи?

— Да, — задумчиво ответил Дима. — Я действительно сочинил сегодня одно стихотворение.

— Прочтите!

— Да нет, оно… так себе.

— Пожалуйста! — взмолилась Женька.

— Ну, хорошо.

И он начал читать, медленно, с выражением. Точно так же, как тогда, в «Кактусе». С каждой строчкой Женьке становилось все горячее и горячее, даже капельки пота на лбу проступили.

«…забудь, что труден шаг твой каждый,

Поверь во что-нибудь простое.

Пройдут невзгоды, и однажды…»

— Ты встретишь своего героя, — закончила Женька.

Дима ошарашено взглянул на нее:

— Правильно! Значит, вы не обманывали?

— Конечно, не обманывала!

Женьке вдруг стало легко и весело.

— Вам в Бутово куда? — спросила она.

— На улицу Грина.

— Правда? Я тоже на Грина живу.

А когда Дима показал ей, возле какого дома притормозить, Женька засмеялась и захлопала в ладоши.

— Я ведь в этом доме живу! — воскликнула она в ответ на его удивленный взгляд. — В первом подъезде.

— А я в третьем. Ну, что же, раз такое дело, заходите в гости. Квартира сто шестьдесят четыре… Или знаете, что? Давайте-ка, начнем все по правилам. Здесь неподалеку есть неплохой ресторанчик. Предлагаю сегодня поужинать вместе. Вы разрешите пригласить вас?

Женька просто зарделась от счастья. Свидание! Неужели такое все-таки возможно? Никто никогда не приглашал ее на свидание. Все почему-то норовили притащиться к ней домой и, явно, только с одной целью.

— Да, конечно! — воскликнула она и тут же испугалась, не слишком ли она выглядит глупой и податливой.

— Тогда ровно в семь у вашего подъезда. Договорились?

— Договорились, — прошептала Женька.

Она отвернулась, стараясь скрыть нахлынувшее возбуждение. За окном мела февральская вьюга. Мохнатые снежинки прилипали к стеклу, мгновенно таяли и крупными слезинками скатывались вниз. Дима вышел из машины и, помахав рукой, растворился в снежном вихре. А Женька еще долго сидела, глядя ему вслед и боясь проснуться, обнаружить, что все происшедшее — просто сладостный сон, мираж, что никто не придет сегодня в семь часов к ней на свидание…

Женька вошла в третий подъезд, поднялась на седьмой этаж и позвонила в квартиру номер сто шестьдесят четыре. Дверь тут же распахнулась. На пороге стоял Дима. Слезы непроизвольно покатились из Женькиных глаз, она еле сдержалась, чтобы не разрыдаться.

— Ты чего? — испугался Дима.

— Да нет, ничего. Все в порядке, — ответила Женька, неуклюже вытирая рукой глаза и улыбаясь. — Просто хотела убедиться, что мой герой действительно существует…

Москва, 2008