Шрифт:
– Вид через червокамеру?
– Ага. С кучей виртуальных увеличений, усилений и наложений, чтобы была возможность интерактивного взаимодействия с местностью. Ну вот, к примеру, так, как было, когда ты камешек подобрал.
– Я так понимаю, что мы не в Солнечной системе. Я мог бы здесь дышать?
– Нет. Воздух – почти сплошной углекислый газ. – Он указал на округлые вершины гор. – Там еще есть кое-какая вулканическая активность.
– Но это маленькая планета. Я вижу, как искривляется линия горизонта. И сила притяжения здесь мала: как летел брошенный мной голыш… Но почему же эта маленькая планета не потеряла все свое внутреннее тепло, как Луна? А, понятно. Звезда. – Давид указал на шар, опускающийся за горизонт. – Видимо, мы находимся слишком близко к здешнему солнцу и приливные силы не дают ядру планеты остыть. Как на Ио, спутнике Юпитера. На самом деле это должно означать, что звезда представляет собой не гигант, как я думал. Она – красный карлик. И мы находимся близко от нее – достаточно близко для того, чтобы здесь сохранилась вода. Если, конечно, в этом озере или море плещется вода.
– Вода, вода. Пить, правда, не рекомендую. Верно, мы на маленькой планете, обращающейся вокруг красного карлика. Год здесь равен примерно девяти нашим суткам.
– А жизнь здесь есть?
– Ученые, исследующие эту планету, не нашли здесь никаких форм жизни, не нашли и ископаемых останков. Жаль.
Он поднял с земли еще один базальтовый камешек. Тот отбросил две тени на его ладонь – серую и расплывчатую от пухлой красной звезды и другую, еще более бледную, но при этом более резкую от источника света позади.
Что же это за источник света?
Давид обернулся. В небе горела двойная звезда – ярче любой звезды и планеты, какую можно увидеть с Земли, но все же из-за огромного расстояния она казалась крошечной. Яркий свет слепил глаза, и Давид поднял руку, чтобы заслониться.
– Красиво, – сказал он, развернулся и посмотрел на созвездие, которое для себя назвал Кассиопеей, – созвездие с яркой дополнительной звездочкой. – Я знаю, где мы. Яркие звезды позади нас – это двойная звезда Альфа Центавра. Самые близкие из ярких звезд к нашему солнцу, до них четыре световых года…
– Четыре и три десятых, как мне сообщили.
– Следовательно, это планета системы Проксимы Центавра, самой близкой к нашему Солнцу звезды. Кто-то сумел разместить фокус червокамеры вблизи от Проксимы Центавра. На расстоянии в четыре световых года. Невероятно.
– Молодчага. Понял все-таки. Я же тебе говорил: ты отстал от жизни. Вот это – краеугольный камень метода червокамеры. Эта способность. Конечно, созвездия не слишком изменены на вид. Четыре световых года – слишком малая разница в межзвездном масштабе. Но вот яркая лишняя звездочка в созвездии Кассиопеи – это наше Солнце.
Давид уставился на Солнце. Это была всего лишь бледно-желтая светящаяся точка, яркая, но не слишком. Но ее свет стал источником всего живого на Земле.
И вот теперь и Солнце, и Земля, и все планеты, и все места, где только когда-либо бывал человек, – все это должно было исчезнуть из-за какой-то песчинки.
– Она красивая, – объявила Мэри.
Бобби не отозвался.
– А это вправду окошко в прошлое.
– Ничего такого уж волшебного, – заметил Бобби. – Всякий раз, когда ты смотришь кино, ты заглядываешь в прошлое.
– Перестань, – прошептала Мэри. – В кино видишь только то, что тебе захотел показать какой-нибудь там оператор или монтажер. И большей частью даже в новостях те люди, на которых ты смотришь, знают, что на них направлена камера. А тут… можно смотреть на кого угодно, когда угодно, где угодно, снимать это на камеру или нет… А ты уже эту сцену видел раньше, да?
– Пришлось.
– Почему?
– Потому что считается, что именно в это время она совершила преступление.
– Сперла секреты виртуалки у IBM? Что-то мне не кажется, что она похожа на преступницу.
Бобби раздраженно выпалил:
– А что же, она должна черную маску была напялить? Извини.
– Ладно, чего там. Понимаю, это трудно. Но зачем ей было это делать? Я знаю: она работала на Хайрема, но не очень-то его любила… Ой. Она любила тебя.
Бобби отвел взгляд.
– Согласно заключению ФБР, она хотела как-то выслужиться перед Хайремом. Тогда он мог бы более благосклонно смотреть на ее отношения со мной. Таковы были ее мотивы – так говорят. Ну вот. И в какой-то момент она вроде бы собиралась сообщить Хайрему о содеянном.
– А ты в это не веришь?
– Мэри, ты не знаешь Кейт. Это просто не в ее стиле. – Он улыбнулся. – Поверь мне, если я ей нужен, то она попросту возьмет меня, как бы к этому ни относился Хайрем. Но против нее есть улики. Инженеры переворошили все оборудование, которым она пользовалась. Они восстановили стертые файлы, согласно которым получается, что информация о пробных прогонах в IBM содержалась в памяти ее компьютера.
Мэри указала на софт-скрин.
– Но мы можем заглянуть в прошлое. Кому какое дело до каких-то там следов в компьютере? Кто-нибудь видел, как она открывает большой и толстый файл с логотипом IBM?