— Если бы могла примириться с этим, — сказал Пит.

— Ты тоже считаешь, что это вуги — или по крайней мере часть их — умышленно поддерживают среди нас низкую рождаемость?

— Да, — ответил Пит.

— Так что, если мы победим, у нас станет рождаться больше детей? Он кивнул.

— И в наших городах будет еще кто-нибудь, кроме миллиардов рашморовских устройств, бубнящих вечно одно и то же: «Да, сэр; нет, сэр»? — Кэрол сжала его руку.

— А если мы не выиграем, — сказал Пит, — то очень скоро на нашей планете совсем прекратится рождаемость. И человечество вымрет.

— О, — уныло протянула Кэрол.

— Это налагает на нас такую большую ответственность, — иронически произнесла Фрэйя Гарден Гейнс, неожиданно возникнув с ним рядом. — Послушать тебя, так и жить не захочется.

Пит пожал плечами.

— И Джо был тоже на Титане? Вы оба там были?

— Джо, я и Лэйрд Шарп, — ответил Пит.

— И перенесены были туда мгновенно? — Да.

— Как это необычно.

— Уходи, — сказал Пит.

— Я намерена голосовать против приема в группу этих двух ЭКСов, — сказала Фрэйя. — Я могу сказать тебе об этом, Пит, уже сейчас.

— Вы просто идиотка, миссис Гейнс, — заметил Лэйрд Шарп. Он тоже стоял поблизости, прислушиваясь к разговору. — И это самое меньшее, что я мог бы вам сказать. Все равно, я в этом не сомневаюсь, вы останетесь в меньшинстве.

— Вы боретесь с традицией, — отпарировала Фрэйя. — Людям не свойственно легко отказываться от того, к чему они привыкли за сто лет.

— Даже в том случае, если речь идет о собственном спасении? — спросил у нее Лэйрд Шарп.

— Никто не видел этих Игроков с Титана, кроме Джо Шиллинга и вас, — сказала Фрэйя. — Даже Пит не осмеливается утверждать, что видел их.

— Они существуют, — тихо промолвил Шарп. — И будет лучше, если вы поверите этому. Потому что пройдет совсем немного времени, и вы увидите их тоже.

Забрав с собой бокал, Пит прошел через всю квартиру и вышел на свежий воздух. Стоял прохладный калифорнийский вечер. С бокалом в руке Пит стал дожидаться в темноте, сам не зная чего и кого. Может быть, прибытия Шиллинга и Мэри-Энн?

А может быть, чего-то еще, чего-то, имеющего для него еще большее значение? «Я жду начала Игры, — сказал он самому себе. — Той последней Игры, в которой мы, земляне, вообще будем принимать участие».

Он ждал прибытия Игроков с Титана.

«Патриция Мак-Клейн, — думал он, — мертва, но в определенном смысле, она никогда и не существовала на самом деле. То, что я видел, было видимостью, подделкой. Той, в кого я был влюблен, если это подходящее для данного случая слово… той все равно не было, так что как я могу утверждать, что потерял ее? Чтобы говорить о том, что что-то потерял, нужно сначала обладать этим чем-то.

В любом случае, не стоит об этом слишком уж задумываться, — решил он. — У нас есть о чем беспокоиться и без этого. Доктор Филипсон сказал, что Игроки принадлежат к фракции умеренных. Какая ирония заключается в том, что нам в конце концов необходимо побеждать не отщепенцев-экстремистов, а само ядро Великих Игроков! Может быть, вот это-то и лучше всего. Мы открываем огонь по самой сердцевине их цивилизации, не по вугам вроде Ю.Р. Филипсона, а скорее по таким, как Е.Б.Блэк. Достойным уважения противникам. Которые играют, строго придерживаясь правил.

Это все, на что только мы можем рассчитывать, — понял Пит, — на тот факт, что эти Игроки законопослушны. Если же это не так, если они такие, как Филипсон или Мак-Клейны…

Мы бы тогда не встретились с ними за Игровым Столом. Они просто убили бы нас, как они убили Лакмена или Готорна, вот и все». С неба стала спускаться еще одна машина с ослепительно горящими фарами, остановилась у бордюра рядом с другими. Фары потухли. Открылась дверца, и показалась фигура мужчины. Мужчина вприпрыжку направился к Питу.

Кто это? Как он ни напрягался, узнать мужчину никак не удавалось.

— Привет, — произнес мужчина. — Вот и я. Решил сюда заглянуть после того, как прочитал статью в гомеогазете. Весьма интересно. Я бы сказал, дружище, даже очень интересно. Верно?

— Кто вы?

— Неужели вы меня не узнаете? — невозмутимо продолжал мужчина все в той же игровой манере. — А я-то был уверен в том, что абсолютно все знают, кто я. Можно посидеть сегодня вечером в вашей группе? Не сомневаюсь в том, что получу от этого немалое удовольствие. — Он подошел к крыльцу и стал рядом с Питом. Движения его были уверенны и проворны, рука протянута для приветствия. — Я — Нат Кэтс.