Вы можете все делать правильно, но если "дополнительная выгода" слишком заманчива, то вы скоро заметите, что скатываетесь на старые рельсы. Тот, кто стремится к дополнительному удовольствию, поддается действию противоречивых эмоций относительно того или иного изменения. Такие люди говорят, что хотят измениться, но часто неосознанно верят, что сохранение старой модели поведения или эмоционального образца дает им что-то такое, чего они не смогут получить никаким иным путем. Поэтому они не хотят расставаться со своим подавленным состоянием, несмотря на то что болезненно его переносят. Почему? Да хотя бы потому, что депрессивное состояние привлекает к ним внимание. Они не хотят испытывать этого чувства, но отчаянно жаждут внимания окружающих. В конечном счете потребность во внимании побеждает и они сохраняют свое подавленное состояние. Потребность во внимании является лишь одной из форм дополнительной выгоды. Для того чтобы разрушить эту модель поведения, нам придется найти для этого человека достаточно мощный рычаг, способный подвигнуть его на изменение; но кроме того мы должны указать ему новый путь, который привел бы его к удовлетворению тех или иных потребностей.

До какой-то степени я был уверен, что этот "сладкоежка" понимает, что ему необходимо завязать с шоколадом, я был также уверен, что он понимает, что мог бы использовать эту возможность, чтобы привлечь к себе особое внимание. Всякий раз, когда к делу подключается дополнительная выгода, необходимо сдвигать центр тяжести рычага, поэтому я решил, что в данном случае необходимый рычаг создала бы модель основательного разрушения. "Сэр! — воскликнул я. — Вы говорили, что готовы отказаться от шоколада. Это прекрасно. Но есть одна вещь, которую я хочу, чтобы вы сделали до того, как мы избавимся от этой старой привычки навсегда". Он спросил: "Что же это?" И я сказал: "Для того чтобы поддержать свое физическое состояние, вы должны в течение следующих девяти дней не есть ничего, кроме шоколада".

Люди в аудитории начали хихикать, а мужчина посмотрел на меня с некоторым сомнением. "А можно ли мне будет что-нибудь пить?" — спросил он. "Да, — ответил я, — можно пить воду. По четыре стакана в день — но и только. Все прочее будет шоколад". Он пожал плечами и ухмыльнулся: "О'кей, Тони, как вам будет угодно. Вам не потребуется делать никаких изменений. Я не позволю сделать из вас посмешище!" Я улыбнулся и продолжал вести семинар.

Вы бы видели, что случилось потом! Как по мановению волшебной палочки, из карманов, сумочек и портфелей присутствующих появились десятки плиток шоколада и конфет, которые и были переданы нашему сластене. Во время перерыва на обед он был буквально осыпан шоколадом всех видов и сортов: "Бэби Ратс", "Бататерфингер", "Сникерс", "Милки уэй", "Алмонд Джонс", "Фанни фамер" и пр.

В вестибюле он поймал мой взгляд. "Спасибо, Тони, вот это номер!" — воскликнул он, разворачивая и запихивая в рот плитку "Хершиз киссис", намереваясь показать, что он сможет "побить меня". Но он не понимал, что состязается не со мной, а с самим собой! Я лишь взял его тело в число своих союзников, оно должно было выполнить роль рычага и разрушить пагубную привычку.

А знаете ли вы, какую жажду вызывает сахар? К концу дня горло этого парня стало как наждачная бумага — и он определенно потерял всякий интерес к шоколаду, в то время как слушатели семинара продолжали набивать его карманы плитками "Кракель" и совать ему в руки "Твин минтс". На следующий день он совершенно утратил чувство юмора, но все еще не хотел сдаваться. ; "Возьмите еще шоколадку", — настоятельно предлагал я. Он развернул плитку "Три мушкетера" и пристально посмотрел на меня.

На утро третьего дня, когда он тяжело ввалился в аудиторию, он был похож на человека, всю ночь проведшего в молитвах глиняной богине. "Хорошо позавтракали?"— спросил я под общий смех. "Не очень", — промямлил он. "Возьмите добавки!" — сказал я. Он вяло принял от кого-то из сидящих сзади плитку шоколада, но не мог ни развернуть, ни даже смотреть на нее. "В чем дело? — спросил я — Пресытились?" Он кивнул. "Вперед, вы же чемпион по шоколаду! — подстрекал я. — Возьмите еще! Разве есть шоколад не наслаждение? Как насчет нескольких палочек "Таундс"? И немного "Пинат"? Или коробочки шоколадного дражже "Роки роуд"? Неужели даже не попробуете? Разве у вас не текут от этого слюнки?"

Чем больше я подстегивал его, тем больше он зеленел. "Ну, возьмите еще!" И тут он взорвался: "ВЫ НЕ ЗАСТАВИТЕ МЕНЯ!" Вся аудитория разразилась громким хохотом, когда этот человек вдруг понял, что он сказал. "Вот и хорошо. Выбросьте плитку и садитесь".

Позднее я подошел к нему и помог выбрать стимулирующие альтернативы шоколаду, показав таким образом новые пути к получению удовольствия, которые были более вдохновляющими и не требовали от него потребления чего-то такого, что, как он понял, не принесло бы ему пользы. А затем я начал работать с ним, закрепляя новые ассоциации и помогая заменить прежнее пристрастие рядом полезных для здоровья навыков: дыхательные и физические упражнения, потребление продуктов, богатых водой, правильное сочетание продуктов питания и т.д.

Нашел ли я рычаг для этого парня? Еще бы! Если вы заставите человека физически страдать — вот вам и идеальный рычаг. Человек сделает все, чтобы избавиться от этого страдания и испытать облегчение. Одновременно я разрушил его прежнюю модель. Многие пытались заставить его перестать есть шоколад. А я приказал ему есть его! Это как раз то, чего он как раз никак не ожидал, и именно это в основном и разрушило его привычку. В его нервной системе быстро возникла связь с мыслью о шоколаде столь неприятных ощущений, что за одну ночь образовался новый невральный путь и его прежний, перегруженный "Херши Хайуэй" был разгромлен до неузнавания.

Когда я проводил частные сеансы лечения, люди приходили ко мне в офис, садились и начинали рассказывать о своей проблеме. Они, например, начинали так: "Моя беда в том...", а затем заливались слезами, теряя над собой всякий контроль. Как только начиналась эта сцена, я вскакивал и кричал: "ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ!" Это служило для них неожиданной встряской, после чего я спокойно напоминал: "Так о чем вы хотели сказать..." Обычно ответом было: "О, извините меня". У них тут же менялось эмоциональное состояние, и они брали себя в руки. Наблюдать это было очень забавно! Люди, которые были убеждены, что не могут контролировать свою жизнь, тут же доказывали, что они прекрасно знают, как это делается!