После похвалил по-своему.

— Ты нонче осе подобен — не словить, и жалишь больно.

Ха… ловилка ещё не отросла!

— Да и ты не так косолап, как ранее.

В мастерской, сославшись на расчёты, работу совсем забросил, все силы направил на переплавку золота и изготовление украшений. Малую тоже запряг, сидит целый день, шлифует-полирует. Гнат, глядя на наше производство, тихонечко офигевает в сторонке. Но несмотря на все усилия, к приезду купца-скупщика переработать успели лишь шесть кило из купленных восьми. Слитками отдавать не хочется, это не столь выгодно. Ай ладно, остальное за лето и в городе разойдётся. Кажется, в очередной раз удалось удивить Валерия Яковлевича, на этот раз не качеством, а количеством. Уж больно лицо у него забавно вытянулось, когда я принёс несколько мешочков изготовленного на продажу.

Николай Михайлович вежливо на встречу с покупателем пригласил, но я идти отказался. Зачем? Достаточно того, что я его прекрасно рассмотрел. А ему меня видеть необязательно, лишний раз светить свою физиономию в противозаконных делах ни к чему. Бережёного, как известно, бог бережёт, и верблюд у него привязан. Старые перцы и без меня прекрасно справятся, им не впервой.

И ведь удачно расторговались, мои новые побрякушки и остатки старых потянули аж на двадцать четыре с половиной тысячи, если на ассигнации считать. Из них, как и договаривались, на руки получил половину, оставшееся поздней осенью привезут. Ну что ж, деньги на развитие у нас есть, надо летом начинать крупномасштабное строительство. К дому придётся флигель пристраивать, кирпичную четырёхэтажку на соседнем участке только через полтора года возведут, а производство косметики, мыла, шампуней и "Сибирского бальзама" требует расширения уже сейчас.

Встретился с Никифором Петровичем, строившим нашу усадьбу. Ха, ну блин… "Каким ты был, таким ты и остался" — вечно хмурый и страшный, с огромной нечёсанной бородищей и большим топором за поясом. Как он клиентов находит, не понимаю. Большинство богатых людей пугливы.

Обговорили постройку флигеля, пары сараев и конюшни. Мы тут перед летом задумали пару лошадок прикупить: одну девчонкам, коляску возить, вторую мне, верховую езду осваивать. Точнее, обучать это тело, в прошлой-то жизни я, бывало, часто гарцевал. Джигитом, надо признать, не был, но в седле держался уверенно. Ну… теперь попробую лучше подготовиться, такие умения в дальнейшем очень могут пригодиться.

С корабельным паровиком решил особо не заморачиваться. Взял за основу один из хорошо описанных в диссертации жены. И хоть в общей сложности девять лет уж со времени её сдачи прошло, но мы с Софой почти всё из памяти выудили. С котлами высокого давления работать смысла пока нет, слишком уж они взрывоопасны в неумелых руках. Сделаем простенько и надёжно. Нам надо опыт нарабатывать, а нововведениями после займёмся.

За деловыми хлопотами чуть не забыл про Машкин день рожденья, слава богу, Гнат вовремя напомнил. Долго ломал голову над подарком, круглая дата как-никак — десять лет. Перебрал кучу вариантов и в конце концов остановил свой выбор на гитаре. Купил небольшую, с удивительно звонким "голосом", под стать голосу сестрёнки. Удачное сочетание красного дерева, дикой вишни, позолоты и тёмного лака придаёт ей вид красивой блестящей игрушки. Думал, будет самый неотразимый подарок. Ага… фиг там! Братишка всех переплюнул — подарил щенков, трёх лохматых, смешных сосунков. Остальные подарки были Машулей моментально забыты, и почти весь оставшийся вечер она не выпускала из рук пушистые повизгивающие комочки. Хотя петь и подыгрывать мне на новой гитаре это ей не помешало.

Эх… весёлый вечерок был! Собрались все свои, косметологи и бизоны в том числе. Опять танцы, песни. Меня умудрились раскрутить на лирические любовные. Девушки насели — о любви хотим, а я после дегустации новых наливок Софьи Марковны на поводу пошёл и выдал на-гора небольшой концерт. Сначала, правда, попытался жульничать — спел с Машулей песенку о белых медведях, полирующих земную ось. Понравилось, но потребовали продолжения банкета. Вспомнил недавно записанную и старенькую даже для меня песенку.

У нас в переулке, над самой рекой

Жил парень вихрастый и очень смешной.

Сидел под окошком до самой зари

И песенки мне, как ромашки, дарил.

Про жаркий день, про яркий снег,

Про ночь, про солнце, про рассвет,

Про то, что жить нам вечно

И про любовь, конечно…

Поймал заинтересованный взгляд сестрёнки и понял — попал. Ей ведь пофигу, что это взрослые песни, всё равно петь будет и мне ещё втык сделает, мол, прятал от неё такие хорошие произведения. Ну дальше Остапа понесло, в ход романсы пошли. Специально для Гната, вспомнив наш давнишний разговор, выдал:

Если б я был султан, я б имел трех жен

И тройной красотой был бы окружен

Но с другой стороны при таких делах

Столько бед и забот, ах, спаси аллах!..

Смеху было море. Повеселил народ, короче.

Когда проводили гостей, Софа меня заговорщически позвала в комнатушку к козе. В неярком свете лампы глазам предстала картина семейной идиллии: лежит Мухтар, рядом Феря, около вымени щенки копошатся. Для них её соски великоваты, и молока там уж больше года никто не видел, но сосуны об этом не знают и старательно пытаются что-нибудь выдоить. Шустрые ребята, быстро они себе новых родителей подыскали.

А утром ни свет ни заря ко мне как ураган ворвалась Машка, с глазами по пять копеек. И почему-то шепотом сказала.

— У Фери молоко пошло.

Я спросонок только и смог брякнуть первое, на ум пришедшее:

— "А много ль корова даёт молока?"

Мне опять шёпотом:

— Много. А почему корова?

Тут уж я проснулся окончательно и, сообразив, о чём идёт речь, поспешил на осмотр чуда местного разлива. Действительно, коза выдала свою обычную норму — литра на два, да ещё карапузов накормила. Ё-моё, но ведь такого не может быть! Пожив в этом мире, я уже более-менее разбирался в вопросах сельского хозяйства. Козе сначала нужно забеременеть, выносить потомство, и лишь тогда у неё появляется молоко. На всякий случай поинтересовался у подошедшей Софы.