Выехать предполагалось в ноябре, лагерь должен был быть расположен в горной области под названием Чичибу, в трех часах езды на поезде от Токио. Чичибу — это прототип области Титипуу, где разворачивается действие оперы Гилберта и Салливана «Микадо». Городские кафешки раздают спичечные коробки с иллюстрациями из ранних постановок этой оперы.

Лагерь располагался в деревенской гостинице с фитнес-центром (баскетбольная площадка) и додзё для боевых искусств. Горные ясени бросали прохладную тень на деревянные стены гостиницы. Рядом была долина с глубоким и бурным горным ручьем, ранними сумерками над ним висел туман. Мы все переоделись в кимоно и стали совсем похожи на самураев.

Татами в местном додзё славилось своей жесткостью. Трепет охватил даже самых выдержанных из нас, когда мы ощутили под ногами покрытие додзё, твердое как базальт, и вдохнули студеный воздух. Я обреченно подумал, что этот климат не улучшит состояние «шишечек», и часы предстоящей работы в дзю вадза будут очень тяжелыми. Но для меня главное было — выжить, чего бы это ни стоило. Конечно, я буду бороться, если это будет необходимо, но основная задача не в этом. Боец… ну, боец — это более чистое существо, кто-то такой, чей ум в совершенстве управляет телом, не слушает тело и вообще не заботится о теле, так как полностью уверен в своем идеальном искусстве бойца.

А человек, который полон решимости выжить — это просто счастливчик, который воспользовался вовремя подвернувшимся под руку шансом. Удача, а не очевидное мастерство, в котором преуспевают мастера-бойцы. Как ни странно, мне казалось, что я менее завишу от божественного промысла, чем они. Я посмотрел на татами, твердые и холодные, как стальной лист, и решил: «Ничего. Как-нибудь переживем и это.»

Жизнь выживающего зависит от мелочей. Заключенные Аушвица, если вы допускаете такую аналогию, переставали надеяться на освобождение в тот самый момент, когда они теряли свои деревянные сабо. Те, кто надеялись выжить, запихивали в свои сабо старые газеты для того, чтобы сделать их более теплыми и удобными.

Забота о своих конечностях как признак здорового желания жить также упоминается в книге Грейвза «До свидания всему этому». Он утверждает, что «траншейная стопа» вовсе не является эндемическим заболеванием, так как этим синдромом страдают те, кто прекращает бороться, впадает в невротическое оцепенение, характерное для людей, которые склонны сломаться в стрессовых обстоятельствах. У них повреждения стопы встречаются значительно чаще, чем у людей, которые не прекратили заботиться о себе. Возможно, что единственная между ними разница — это то, что вторые просто тщательнее вытирали ноги сухой тряпицей. Вероятно, эти люди неосознанно давали своему организму сигнал, что им не все равно, что будет с этой важной частью тела, и организм концентрировался на том, чтобы избавиться от заболевания.

Пол одобрил мою теорию. Он посоветовал нам уделять внимание уходу за собой, и слушать свое тело. «Если у вас болят колени, не игнорируйте боль, массируйте их, пока боль не пройдет.» Дэнни следовал его совету в отношении появляющихся у него «шишечек», и он был единственным, у кого это не выросло в большую проблему. Он поделился, что после особенно жесткого сеанса тренировок он массировал косточку на бедре, где начала появляться «шишечка». Он категорически не хотел, чтобы у него прибавилось физического дискомфорта. Он слышал о том, как это бывает, и категорически не желал проходить через эту стадию лично.

Знать, где следует терпеть, а где не стоит ни в коем случае мириться с болью — это была та линия поведения, которой мы все учились следовать.

Теперь, когда ему в затылок не дышали японские инструкторы, Мастард оказался довольно интересным и толерантным учителем. Только я и Адам «провалили» репетицию экзамена на черный пояс, но вместо того, чтобы браниться, Мастард дал нам несколько хороших советов. Хотя мне не нравилась то, что совместная неудача приблизила меня к странному образу жизни, который вел Адам, было приятно осознавать, что я был не единственным неудачником. Я никогда не забывал устрашающее предостережение Шипа Кимеды: «Позаботься о том, чтобы не быть в самом низу, потому что когда становится совсем тяжко, самый нижний ломается первым».

Татами было жесткое, зато инструктора, несомненно, стали вести себя значительно мягче. Холод пробирал до костей, но они позволяли нам пробежать несколько кругов по додзё для того, чтобы разогреться перед тренировкой.

В отсутствие японских инструкторов тупые иностранцы могли позволить себе слегка расслабиться. Согласно расписанию мы все должны были подниматься в шесть часов каждое утро для того, чтобы совершать утреннюю пробежку, но никто никогда не бегал — каждому хотелось понежиться в теплой постельке подольше. График был составлен, чтобы избежать придирок со стороны японцев, так что они наверняка воображали, что мы в лесах проходим курс выживания, но на самом деле все было не совсем так.

Пол побывал на семинаре по дзю-дзюцу федерации Грэйси как раз перед тем, как поехать в лагерь, он рассказывал про это всю дорогу, пока мы ехали в Чичибу, и Бен загорелся идеей заняться еще одним боевым искусством. Грэйси — это бразильский клановый стиль дзю-дзюцу. Основатель школы в свое время был в Японии, где выучил техники, более или менее похожие на техники захвата, используемые в дзю-дзюцу. Его фамилия и была Грэйси (он был шотландским эмигрантом), он отшлифовал полученные знания и создал Грэйси дзю-дзюцу.