В тот день я впервые смог съесть немного каши, безвкусной, но сытной, и чувствовал необходимость что-то предпринять. Анша сидела рядом, печальная и молчаливая. Я сочувствовал ей. Было еще не до конца ясно, в какую именно ситуацию мы попали, но очутиться в вонючем загоне, где от солнца прикрывает лишь дырявый навес, по вине человека, с которым ты спал, — не самое приятное, что может быть в жизни. Что сказать ей, я не знал. Я старался веселить и развлекать Аншу с того момента, как беседы перестали причинять мне боль, и иногда мне это удавалось.

— Надо валить отсюда, — сказал я Кервину, который лежал рядом со мной на соломе.

Обстановка в загоне была, прямо скажем, убогая. Спали все вповалку на куче неопрятного сена, сваленного у дальней от входа стены. Нас тщательно обыскали и отобрали все личные вещи. Взамен выдали только ложки, миски и кружки.

— Я только и ждал, пока ты оклемаешься, — шепотом ответил Кервин. — Весь вопрос в том, где мы находимся? Куда бежать?

— Это явно какие-то сектанты, психи какие-то, — сказал я. — Территория здесь не может быть большой, потому что тогда мы бы про них знали. Может, уже за забором деревни начинается нормальная жизнь. Главное, вырваться отсюда! Я вот заметил, что, когда нам приносят еду, часовой…

— Авене, — перебила меня Анша. — А почему здесь небо фиолетовое?

— Фиолетовое, зеленое — какая разница? — отмахнулся я. — Часовой подходит к решетке вплотную, и если…

— Анша, ты думаешь, что мы умерли? — спросил Кервин. — Фиолетовое небо бывает только в царстве Двуликой, так в сказках говорится.

— Я думаю, что мы в кратере Небесного Огня, — ответила Анша.

— Что? — переспросил Кервин, приподнимаясь на локте.

— Мы находимся в кратере Небесного Огня, — четко, по слогам повторила Анша. — Идейра и Ордо находятся западнее, Карнаги — восточнее кратера, но все три непосредственно граничат с ним. Здесь же нет людей из Стаами?

— Да ну, это бред, — сказал Кервин, опять валясь на солому. — Там все другое. Я видел снимки со спутника. В кратере выжженная пустыня, все такое желтозеленое и вниз уходит. А здесь вокруг, говорят, поля…

Анша вздохнула. Я думал, что она скажет сейчас: «Ну почему все мальчики такие идиоты?» — но она произнесла:

— Так почему здесь небо фиолетовое?

И тут я понял наконец.

— Силовое поле! — страшным шепотом воскликнул я. — А еще они транслируют на спутник левые картинки! Выжженной земли и всего такого.

Мы переглянулись с Кервином.

— Ты права, — сказал Кервин. — Но зачем… почему… Кто все эти люди?

— Не имею ни малейшего понятия, — сказала Анша. — По-моему, они не люди. Но если вы говорите о побеге, то я бы на вашем месте не рассчитывала, что вам придется добежать только до околицы деревни, а там уже все, свобода.

Мы с Кервином надолго притихли. Кратер Небесного Огня имел триста километров в диаметре и, что немаловажно, был окружен довольно-таки высокими горами, через которые нечего было и думать перебраться без альпинистского снаряжения. О том, что имеются подземные туннели, связывающие кратер с внешним миром, мы были уже в курсе — но их выходы на территорию кратера наверняка охранялись. Теми самыми странными людьми в противогазах, о которых мне не хотелось вспоминать.

Вечером, когда все улеглись, Янес, как всегда, рассказал нам страшную сказку на ночь. Он был родом из Идейры и постарше нас всех лет на семь. Он как-то обмолвился, что был старшим из пятерых ребятишек, а отец его погиб — взрыв газа в шахте. Я думаю, он воспринимал нас как своих младших братьев и сестер… ему это было привычно. Нам очень повезло, что Янес оказался среди нас. Ну, ему-то, конечно, нет.

— Бывает так, — раздавался в темноте глуховатый голос Янеса, — что женщина умирает во время родов. Если не успеть похоронить ее правильно, то, курвиметр вам в глаз, она может стать шиварео.

— Что за шиварео? — спросил Штуц, пугливый толстяк из Ордо.

Эту историю Янес еще не рассказывал.

— А я знаю, — довольным голосом сказала Дарнти, круглолицая девочка из Карнаги. — Только у нас их по-другому называют. Но ты рассказывай, Янес.

— Шиварео — воин Двуликой. Ведь она гибнет в борьбе с собственным ребенком. Шиварео обитают в горах, иногда в пещерах, иногда — в заброшенных строениях. Там они прячутся, поджидая путников. В шахтах их обычно нет — подземелья принадлежат Двуликой, а шиварео — они вроде охранников при входе в ее мир. Шиварео боятся солнечного света. Он превращает их в прах. Поэтому они выходят только ночью. Их кожа белая-белая, как молоко. Их тела страшные, сморщенные, ссохшиеся, ведь, курвиметр вам в глаз, шиварео — это живые мертвецы. Но они умеют очаровывать путников и кажутся им прекрасными. Обычно они подходят к ним на перекрестках.

Ночью в горах и так-то опасно заблудиться. Но встретить прекрасную попутчицу — еще опаснее.

— Чем получить курвиметром в глаз, — прошептал я.

Анша тихонько прыснула и толкнула меня кулаком в бок, чтобы я не мешал слушать.

Я смотрел на круглый неяркий фонарь, горевший в центре площади. Его свет падал в наш загон через решетку двери. Интересно, каких животных здесь держали до того, как загнали сюда нас? Янес продолжал. В отличие от многих рассказчиков страшных историй он не понижал голос, чтобы нагнать жути. Казалось, он немного сочувствует этим погибшим женщинам, которым даже после смерти нет покоя.