Они вернулись в Париж и уже к вечеру сняли квартиру. Полин стерла пыль с кухонных полок, расставила на них свои сокровища и предложила:

— Сходим за продуктами?

— Я должен повидаться с родителями. Сходи без меня. — Мишель вытащил из кармана оставшиеся деньги. Их было до смешного мало.

— Хорошо, — сказала она. — Сварю луковый суп…

— Я снял квартиру, — сказал он дома.

— Дорого? — спросил отец.

— Нет. Студия на рю Пердонне.

— Я должен посмотреть. — Отец поднялся из-за стола. Родители и сестра ужинали. — Поехали, Мишо.

— Папа, может быть, не сегодня?

— Завтра я занят.

— Подождите, мы поедем с вами! — заторопилась Адель, а матушка Анжели застенчиво посмотрела на мужа. — Нам тоже интересно!

— Еще чего! Не бабье дело. — Отец впервые отказал своей любимице. — У нас мужской разговор. — И спросил уже в машине: — Ну и как она?

— Квартира?

— Дурень! Твоя подружка.

— Папа, как ты догадался?

— Ты же не совсем идиот, сынок, чтобы после отпуска снять квартиру для одного себя.

Отец молча ел луковый суп. Мишель и Полин молчали тоже.

— Значит, студентка, — наконец произнес старший Сарди. — Ты, часом, не беременна?

— Нет, наверное…

Сегодня Полин впервые накрасила глаза, и они казались двумя испуганными рыбками.

— Ладно. Женитесь. Но денег на свадьбу не дам!

— Папа, мы знакомы две недели. Мы пока не думали…

— Завел бабу — женись! — Отец хлопнул ладонью по столу. — Я не потерплю ублюдков!

На прощание отец пожелал «счастливых сновидений», хмыкнул и как бы случайно подмигнул Полин.

— Я его боюсь, — сказала она уже в постели. — Вы внешне так похожи, значит, ты тоже внутри такой же зверский?

— Не знаю, — честно ответил Мишель. — Я как-то никогда не думал об этом.

Полин вздохнула. Он поцеловал ее губы. Осторожно, хотя лихорадка давно уже прошла. На Полин была смешная коротенькая рубашечка с какими-то детскими зайчиками. Прежде чем лечь, она всегда надевала эту ночную рубашку и заплетала волосы в косу.

Мишель вдруг очень отчетливо вспомнил эту рубашку и самостоятельные завитки на шее Полин. Они тут же выбивались из-под косы. Как же это было давно: девочка Полин, всего девятнадцать! Но и сейчас ее волосы на шее пахнут так же фантастически…

Назавтра он вышел на работу и весь день не мог сосредоточиться над делами, размышляя, где бы раздобыть денег. Но так и не придумал ничего лучше, чем вместе с Полин отправиться ужинать к родителям, а потом незаметно одолжить до получки у матушки Анжели.

Полин открыла дверь. В квартире пахло чем-то необыкновенно вкусным.

— Привет! Я соскучилась. У меня сегодня день рождения.

— Почему ты не сказала вчера? — спросил он, целуя. К запаху Полин примешивался запах специй и жареного лука. — Поздравляю, но у меня нет подарка.

— Зато есть у меня. Смотри!

На столе стояла бутылка дешевого вина и яблочный пирог на сковородке. На плите под крышкой кастрюли что-то аппетитно побулькивало. Мишель уставился на сковороду. Полин проследила за его взглядом.

— У меня нет блюда, — сказала она. — Пришлось подать на стол вместе со сковородкой.

— Я когда-нибудь подарю тебе блюдо из серебра! Но… но где ты раздобыла деньги?

— Нигде. В одной лавке мне верят в долг. Я ведь жила раньше в этом квартале. Хозяин меня знает.

— Сколько ему лет?

— Кому?

— Хозяину лавки.

Она растерянно пожала плечами.

— Семьдесят, наверное. Может, восемьдесят. А может, все сто. Мы с подругой снимали квартиру тут, неподалеку. Вернее, она снимает ее и сейчас. Я ходила к ней сегодня, забрала свои книги и зимнюю одежду. А она отдала мне перевод от родителей! Они ведь пока не знают мой новый адрес. Вот, смотри. — В руках Полин вдруг появилась сотенная купюра. — Мы теперь богачи! Родители прислали на день рождения. До твоей получки дотянем!

И потом так будет всегда. В самые безденежные времена у Полин всегда чудесным образом появлялась какая-то заначка. То подруга отдала долг, то родители прислали, то она обнаружила забытую горсть монет в кармане плаща или пальто.

Всегда будет вкусная и обильная еда. И сама Полин к его возвращению всегда будет дома. Ну, не всегда, конечно. В первые годы они учились оба, и для Полин было своего рода трагедией, если она задерживалась, например, в библиотеке, и не успевала приготовить ужин. Тогда они готовили вместе. Вернее, все равно готовила она, а Мишель завороженно следил за движениями ее рук. Вот она режет овощи, вот разделывает курицу, вот — мясо, вот ее маленькие пальцы держат ложку, которую она протягивает ему и просит: