Альдо стал писать больше и больше о небесах. Я не знала, что с этим делать и вопросила Бога. «Господь, то, что мой ребёнок пишет – настолько трудно поверить, это настолько сверхъестественно. Я не понимаю этого. Как он мог побывать на небесах?» Он ответил мне евангелием Иоанна 11:40: «не сказал ли Я тебе, что, если будешь веровать, увидишь славу Божию?»

Однажды Альдо написал: «Иисус сказал, что мы не разочаруемся, потому что Он живой. Мы просто должны стоять в вере. Спасибо, Иисус».

Было тяжело принять тот факт, что теперь наш сын был посланником от Бога и ещё труднее было иметь дело с его сильной уверенностью в его связь с Духом и его предназначением. Хотя Альдо ещё не мог разговаривать, его служение было очень эффективно в нашем доме.

В тот день, когда Альдо начал говорить о ком-то по имени Антон, я была сильна смущена. Альдо мог говорить лишь несколько слов на тот момент, но она продолжал говорить об Антоне. Мы не знали ни кого с этим именем! Я подумала, что ему надо сменить обстановку и потому взяла его с собой в супермаркет за покупками, но он продолжал твердить, «Антон, Антон». В тот вечер он написал, что встретился с Антоном на небесах. «Ты должна сказать его матери и отцу, что с ним сейчас всё хорошо». Когда Альдо сообщил об этом, он сделал круговое движение вокруг своей головы, но я не поняла, что это значило. Тогда он нарисовал направление для меня, как добраться до дома, где жили родители Антона. Но вместо того, чтобы отправиться к ним, я кинула схему в огонь в месте с другими его письмами. По правде сказать, я вообще не планировала ехать к ним.

Однажды, когда моя подруга пришла ко мне в гости, Альдо написал в её тетрадке, что я не послушалась Бога.

Моя подруга взяла схему, которую Альдо давал мне, и поехала к родителям Антона. Она нашла их и передала послание Альдо. Как оказалось, Антон страдал синдромом Дауна и об этом хотел сказать Альдо, когда показывал круг над своей головой. Антон – было всё, что Альдо сказал, а ему казалось, что он описал его.

Альдо также познакомился с Дване на небесах. Однажды рано утром Альдо написал, «Мама, ты помнишь тех людей, чей сын задохнулся в песках?» Я вспомнила их, потому что они общались и помогали нам, когда Альдо был в коме в больнице. Я не поняла, как Альдо узнал о них. Он написал им письмо:

Когда Бог проговорил мне опят, Он спросил меня, как родился Иисус. Я могла только ответить, что это было сверхъестественно. Сверхъестественно – также как письма Альдо от Бога. Были дни, когда всё, что писал Альдо, было:

Находя новый голос

Я приехала домой из города, чувствуя себя утомлённой. Кто-то спросил меня, когда я наконец очнусь и осознаю, что Альдо не становиться лучше. Альдо посмотрел в мои глаза и спросил: «Когда Бог вернётся, найдёт ли он кого-нибудь, кто по–прежнему верит в Него?»

Моя жизнь стала странным приключением. Когда-то я платила Альдо 5 рандов [2] за каждые пять минут, чтобы он просто помолчал, чтобы немного отдохнуть и успокоиться по дороге между Преторией и Хартбистпуртом, теперь же я заплатила бы любую цену, чтобы вновь услышать его болтовню. Наша маленький болтушка молчал. Многие дни всё, что я делала, это молила Бога о милости к себе; помочь мне удержать веру.

Мы побывали у многих речевых терапевтов, но они все заключили: Альдо никогда не будет говорить. Я должна была держаться за Божье обетование, что Альдо расскажет миру, что Иисус живой! Но это было тяжело. После показа рентгеновских снимков ещё одному терапевту, Альдо захотел узнать, что она сказала. Я просто не могла сказать ему и потому сказала, что её расписание слишком загружено потому она не может помочь нам.

После одного моего выступления по радио, эта речевой терапевт позвонила мне. Бог убедил её помочь Альдо. Я взяла Альдо к ней, но когда мы прибыли, казалось, что она в растерянности. Альдо написал ей записку, говоря, что ей надо расслабиться, поскольку Иисус Сам даст ему говорить. Каждый день он писал:

В течение месяцев ни один звук не выходил с губ Альдо, но она продолжала вдохновлять его произносить звуки, поскольку звуки постепенно становятся словами. На одном таком занятии я просто попросила его сказать слово «гусеница» [3] для неё. Он открыл рот и сказал, «Гу–се–ни–ца». И неожиданно он стал говорить.