Шрифт:
То же самое верно и относительно долгой эпохи, называемой в израильской историографии «эпохой Второго храма». Ни успешное восстание Хасмонеев в 167–160 годах до н. э., ни закончившийся провалом мятеж иудейских фанатиков в 66–73 годах н. э. не произошли, если верить письменным свидетельствам, в «Эрец Исраэль». Бесполезно искать это именование в книгах Маккавеев или в иных внебиблейских источниках [71] . Не найти его и в философских произведениях Филона Александрийского или в исторических сочинениях Иосифа Флавия. До тех пор, пока Иудея существовала в какой-либо форме как государственная единица, неважно, независимая или под чьим-либо протекторатом, единая территория между Средиземным морем и рекой Иордан никогда не именовалась «Эрец Исраэль».
71
В «Книге Тувии», написанной, судя по всему, во II столетии до н. э., появляется — в дошедшем до нас древнегреческом переводе — термин «Эрец Исраэль», обозначающий территорию Израильского царства (см.:. В переводе на современный иврит (древний ивритский или арамейский оригинал до нас не дошел. — Прим. пер.) он, как ни странно, опущен (см.: Книга Тувии 6: 14. — Варшава: Левин-Эпштейн, 1886 //.
Названия регионов и государств менялись в прошлом довольно часто. Иногда мы называем древние страны именами, которые они приобрели лишь на гораздо более поздних исторических этапах. Однако такого рода языковая практика легитимна, как правило, лишь если данная территория не имела более древнего общепринятого названия. Все мы прекрасно знаем, что Хаммурапи правил не территорией «вечного» Ирака, а Вавилонией, что Юлий Цезарь завоевал не Францию, а Галлию. С другой стороны, лишь немногим израильтянам известно, что цари Давид и Йошия правили страной, называвшейся Ханааном и/или Иудеей [72] , или что коллективное самоубийство в Масаде [73] произошло вовсе не в Эрец Исраэль.
72
Трудно судить, был ли библейский Давид полностью вымышленным правителем, и если все-таки не был — когда он в точности жил. Несомненно, однако, что даже в самом оптимистическом варианте он мог управлять лишь небольшой территорией в Иудее. Потенциально возможное царство сомнительного Давида было намного меньше государства исторического Йошии; разумеется, оно находилось в Ханаане, но правителем Ханаана (всего или хотя бы большей его части) Давид заведомо не был. О внешних (внеханаанских) завоеваниях нечего и говорить. — Прим. пер.
73
Драматическое самоубийство защитников Мецады (Масады), крепости, находившейся неподалеку от западного берега Мертвого моря, блестяще описано Иосифом Флавием в книге «Иудейская война». Поскольку иных письменных свидетельств этого события не существует, немало ученых относилось к его историчности скептически. Однако в последние десятилетия найдены археологические свидетельства, косвенно подтверждающие рассказ Флавия. — Прим. пер.
Следует отметить, что это «семантическое злоумышление» нисколько не беспокоит израильских исследователей. Они без колебаний переносят данный филологический анахронизм из одного сочинения в другое. Их национально-научную позицию удачно сформулировал в свое время профессор Йехуда Элицур, выдающийся исследователь Библии и исторической географии из Бар-Иланского университета. Он писал с редчайшей прямотой:
«Согласно нашим представлениям, не существует простой параллели между нашим отношением к Эрец Исраэль и отношением других народов к своим отечествам. Разница легко различима. Израиль [74] был Израилем еще до того, как вошел в свою страну. Израиль оставался Израилем и через много поколений после ухода в изгнание. Эта страна оставалась Страной Израиля (Эрец Исраэль) даже когда пришла в запустение. У других народов [75] дело обстоит иначе. Англичане именуются англичанами лишь потому, что живут в Англии, Англия называется Англией лишь потому, что там живут англичане. Англичане, покидающие Англию, через поколение или два перестают быть англичанами. Если бы Англия лишилась англичан, она перестала бы быть Англией. Это относится ко всем народам» [76] .
74
Замечательная, едва ли переводимая игра слов: «Израиль» в данном случае означает «израильтяне», «израильский народ», хотя одновременно это и название страны. Попросту, на иврите «Израиль» и «израильский народ» — не два, а одно выражение, состоящее из одного-единственного слова (хотя, конечно, к слову «Израиль» всегда можно добавить второе, необязательное — «народ»). Поэтому на иврите нормально звучит и нечто, вроде «Израиль вошел в Израиль». — Прим. пер.
75
В оригинале — романтическое, одновременно традиционно-презрительное «У народов мира…». — Прим. пер.
76
Элицур Й. Эрец Исраэль в библейской философии // Заповеданная земля / Под ред. Й. Шавива. — Иерусалим: Всемирный центр Мизрахи, 1977. — С. 22.
Так же как еврейский народ является вечным и неизменным «этносом», так и его страна — неизменная сущность; это же относится и к ее названию. Во всех современных комментариях к упомянутым выше древним текстам, будь то библейские книги или произведения эпохи Второго храма, «Эрец Исраэль» трактуется как постоянная, четко очерченная территория, хорошо знакомая всем поколениям евреев в ходе их долгой истории. Я приведу несколько примеров для того, чтобы сделать это обстоятельство наглядным.
В предисловии к новому переводу на иврит «Первой книги Маккавеев», вышедшей великолепным изданием в 2004 году, словосочетание «Эрец Исраэль» появляется 156 раз — несмотря на то что сами Хасмонеи даже не слышали, что возглавляют восстание, разворачивающееся на этой территории [77] . Еще дальше зашел историк из Иерусалимского университета, выпустивший книгу под названием «Эрец Исраэль как политическая концепция в хасмонейской литературе» [78] — при том что такой концепции в соответствующие времена не существовало. В недавнем прошлом позывы геонационального мифа были столь сильны, что израильские издатели Иосифа Флавия отваживались вставлять термин «Эрец Исраэль» непосредственно в переводы его книг [79] . На самом деле, термин «Эрец Исраэль», равно как и многие другие относящиеся к данному региону названия, такие как «Святая земля», «Земля Ханаан», «Страна Сион» или «Эрец а-Цви» (поэтическое «Страна оленя»), были христианскими или раввинистическими изобретениями, то есть гораздо более поздними теологическими выдумками. С определенной осторожностью можно выдвинуть предположение, что впервые этот термин в его современном территориальном значении появился в Евангелии от Матфея. Конечно, это филологическое нововведение может считаться пионерским лишь в том случае, если евангельский текст действительно был написан, как обычно предполагается, в конце I века н. э. Вот что там сказано: «По смерти же Ирода, — се, Ангел Господень во сне является Иосифу в земле Египетской и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь его и иди в землю Израилеву (Эрец Исраэль), ибо умерли искавшие души младенца» (Мт 2: 19–20).
77
Первая книга Маккавеев / Предисловие, перевод и комментарии Ариэля Рапопорта. — Иерусалим: Бен-Цви, 2004.
78
Mendels D. The Land of Israel as a Political Concept in Hasmonean Literature. — Tubingen: Mohr, 1987.
79
См., например: И. Флавий. Иудейская война. — Варшава: Штабель, 1923 (книга II, 1: 4, с. 107; 15: 6, с. 163), равно как и более новый перевод: И. Флавий. Иудейская война. — Рамат-Ган: Масада, 1968 (книга VII, 3: 3, с. 376).
Единоразовое, точечное использование термина позволяет определить Иерусалим с окрестностями как «Эрец Исраэль». Оно является исключительным, ибо книги Нового Завета предпочитают использовать термин «Эрец Йехуда» — «Земля Иудейская» [80] . Не исключено, что новое выражение возникло оттого, что первые христиане предпочитали называть себя «сынами Израиля», а не иудеями. Впрочем, вполне здравым представляется и другое, более прозаическое объяснение: именование «Эрец Исраэль» могло быть вставлено в древний текст существенно позже.
80
См., например: Евангелие от Марка 1: 5, от Иоанна 3: 22 и 86: 1, Деяния апостолов 26: 20 и 28: 21, Послания апостола Павла к римлянам 15: 31.
Термин «Эрец Исраэль» укоренился в иудейском «культурном пространстве» приблизительно тогда же (когда, по ранним предположениям, могло быть написано Евангелие от Матфея) — через некоторое время после разрушения Второго храма, когда еврейский монотеизм, ослабленный тремя неудачными антиязыческими восстаниями, начал отступать на всей территории Средиземноморья. Лишь после того, как во II веке н. э. Иудея по воле римских властей превратилась в Палестину и значимая часть ее населения стала постепенно принимать христианство, мы начинаем находить в Мишне и Талмуде [81] осторожные обращения к термину «Эрец Исраэль». Возможно также, что этот термин обязан своим происхождением глубоким опасениям, связанным с укреплением позиций иудейских центров в Вавилонии и переселением туда все большего числа образованных жителей Иудеи.
81
Мишна — первый формально кодифицированный и устно отредактированный (а много позднее и записанный) свод Галахи, ранняя форма Талмуда. Классический Талмуд (как Иерусалимский, так и главный, Вавилонский) представляет «всего лишь» развернутый комментарий к Мишне. Мишна разрабатывалась во II–III веках н. э., Иерусалимский Талмуд — в III–IV веках, а Вавилонский — в IV–VII веках (вероятно, он был завершен еще позже — в VIII веке). Первые обращения к термину «Эрец Исраэль» относятся, разумеется, к Мишне, а не к классическому Талмуду. Тем не менее отсылка автора к Талмуду корректна и поучительна. Талмуд постоянно цитирует мишнаистские материалы, иногда в иной форме, нежели донесенная до нас самой Мишной, и сам нередко обсуждает эпоху Мишны, донося таким образом важные свидетельства о ней. — Прим. пер.
Так или иначе, христианский и раввинистический варианты термина «Эрец Исраэль», как уже отмечалось выше, также не совпадают по смыслу с содержанием, присвоенным этому словосочетанию в эпоху национального строительства. Точно так же древние и средневековые понятия «народ Израиля», «избранный народ», «христианский народ» или «божий народ» радикально отличаются по смыслу от поздних интерпретаций этих терминов, адресующихся к современным представлениям о народах. Поэтому ветхозаветная «Обетованная земля», равно как и «Святая земля» иудейской и христианской традиций, имеет очень мало сходства с сионистской «родиной». Обещанная богом страна включала, как известно, добрую половину Ближнего Востока и простиралась, в некоторых прочтениях топонимов, «от Нила до Евфрата». Религиозное (разработанное в Талмуде) определение Эрец Исраэль относилось к гораздо меньшей, вдобавок не вполне связной «территории исполнения заповедей» [82] , разделенной на галахически неравноценные части [83] в соответствии с уровнем их святости. Ее границы никогда не воспринимались многовековой, весьма разнообразной еврейской культурой как политические или государственные.
82
Согласно талмудическому праву, многие заповеди могут быть исполнены лишь в Эрец Исраэль, причем нередко — лишь в определенных ее частях (прежде всего, исключительно в тех или иных районах Иерусалима). Этот юридический подход к географии с неизбежностью повлек за собой увлекательную схоластическую разработку вопроса о границах тех или иных территорий и Эрец Исраэль в целом. — Прим. пер.
83
Галаху можно достаточно точно определить как юридическое по форме изложение иудейского раввинистического вероучения, опирающееся на Вавилонский Талмуд и развивающееся по сей день. Галаха в огромной степени и есть «иудаизм как юридический свод», то есть религия, сведенная к прецедентному праву, иерархизированным дискуссионным оценкам, законам и рекомендациям. — Прим. пер.
Лишь в начале XX века, после длительного пребывания в протестантском плавильном котле, теологический термин «Эрец Исраэль» был окончательно вытеснен отполированным до блеска четким геонациональным термином. Поселенческое сионистское движение использовало традиционный раввинистический термин отчасти для того, чтобы заменить им общепринятый топоним «Палестина», которым пользовались не только все без исключения европейцы, но и лидеры сионизма первого поколения. Оно превратило этот термин в исключительное именование региона на языке новых поселенцев [84] .
84
Стоит вспомнить, что даже в сионистском гимне «Атиква», написанном в 80-е годы XIX века, по-прежнему используется термин «Эрец Цион» («страна Сиона»), а не «Эрец Исраэль». Впоследствии все еврейские именования региона, кроме «Страны Израиля», были элиминированы и исчезли из национального культурного дискурса.