обижать эту милую и заботливую женщину.

Семья Кейт Ивил- полная противоположность моей «семейке». Настоящая

крепкая, дружная СЕМЬЯ, где каждый несет ответственность за жизнь и

благополучие другого. Не так, как у нас в «семье» – каждый сам за себя.

Даже отец Кейт – Мистер Чак Ивил, с которым, по словам Кейт у них были

«отношения не очень», и тот казался мне прекрасным человеком и

замечательным отцом.

«Смотри, я новую звезду на руке набила…»- говорила ему Кейт, задирая

рукав рубашки, показывая отцу свое запястье. «Очень хорошо…»- как

правило, отвечал Мистер Ивил и улыбался дочери. «Он не плохой… Просто

он другой…» – говорила обычно про него Кейт, имея ввиду, что они «не

сходятся характерами». Ха! Она просто ни дня не жила в моей «семье», где

хуже, наверное, в тысячу раз. Разве дело всего лишь в том, что мы не

сошлись характерами? Черта-с два! Просто нам с первого же дня глубоко все

равно друг на друга…

«Как же ты, не поев, пойдешь?»- удивлялась Миссис Моника Ивил.

«Спасибо, миссис Ивил. Я в универе поем…»- черт, в этот момент я реально

чувствовал себя полным уродом. Добрые и красивые карие глаза матери Кейт

улыбались мне и искренне верили каждому моему слову. Я врал… Мне

казалось, что с того дня, когда я в первый раз сел на диету, я только и делаю

что вру. Я снова голодал. Голод сжимал мои внутренности. Он вынуждал их

тереться друг об друга, издавая в животе какие-то не очень приличные звуки

и заставляя мое тело содрогаться от колющей боли в районе желудка.

«Черт!»- в пол-голоса шептал я сквозь зубы, сидя на парах в универе, когда

очередной приступ накрывал меня с головой. «Новак, какой же ты идиот!»-

качал головой Йон в эти моменты. «Что тебя твоя Кейт Сатана не кормит что

ли?»- с издевкой спрашивал Йон. «Ивил…»- сквозь зубы хрипел я, пытаясь

хоть как-то унять боль в животе. «Да хоть Папа Римский, мне все равно…»-

отворачивался от меня Герц.

Я начал глотать обезболивающие таблетки. Каждые выходные мы

встречались на моих концертах в клубах с Химом, и он доставал для меня

«колеса». Боль затихала, но не уходила, с каждым новым приступом она

возвращалась трижды усиленная.

«Джонни, я тут пирогов напекла, ты как? Кушать будешь?»- я чуть не умер в

этот день. Запах пирогов пропитал всю квартиру. И даже ванная и туалет- и

те пахли пирожками с мясом. Я курил одну за одной, пытаясь напустить в

нашей с Ивил комнате как можно больше сигаретного дыма, чтобы только

убить этот божественный запах еды.

«Джонни, я не поняла, ты пироги-то будешь?»- миссис Ивил зашла к нам в

комнату. Кейт не было – она, как всегда гуляла с кем-то после учебы. «Я вот

тебе три штучки принесла – захочешь еще, приходи на кухню…»-

улыбнулась мать Кейт, ставя передо мной на стол тарелку с пирожками.

Какие они были румяные, какие они были пышные… Были! Какие ОНИ

БЫЛИ ВКУСНЫЕ! Ровно за 2 минуты я умял все три пирога. С пустой

тарелкой я пулей метнулся на кухню, и обжигая руки, стал доставать из печки

еще. 2-3-5…

«Как хорошо! Кушай, сынок! А я еще испеку…»- улыбалась Моника Ивил, когда я жадно набрасывался на пироги. «Хочешь, завтра тебе еще что-нибудь

приготовлю? Жульен? Курицу? Ты такой худенький! Кушай больше…»-

качала она головой.

«Мам, а где все пирожки?»- Кейт пришла домой в надежде скушать их, но…

«Джонни проголодался и все съел…»

Но пирожки в Джонни надолго не задержались, ибо через 15 минут после

моего «обжорного буйства» я пулей метнулся в туалет. Если после

МакДональдса тебя блюет недопереваренной жирной жижей, то после

домашних пирогов – отдельно мясом и отдельно хлебом…

Глава 6

«Ты опять нажрался?»- спросила меня Кейт. «Новак, сколько можно пить? Ты

так печень к чертям посадишь…»- кричала девушка. Я лежал на кровати, листая очередной номер нашего с бабулей журнала. Я улыбался – там

опубликовали очередной фотосет, который я снимал. «Я не пил…»-

отмахнулся я, пытаясь пнуть босой ногой пустую бутылку пива под кровать.