— От этого зависит, как вошёл этот человек, — сказал Паркер. — Не переживайте, Хэмворти. Никто не ожидает, что вы станете обыскивать все шкафы в доме каждый вечер в поисках спрятавшихся преступников. Теперь, полагаю, я должен повидать этих двух племянников. Они и их дядя были в хороших отношениях?

— О, да, сэр. Никогда никаких резких слов. Для них это большой удар, сэр. Они были ужасно расстроены, когда мистер Гримболд был болен этим летом.

— А он был болен?

— Да, сэр, сердце, в прошлом июле. Ему стало очень плохо, сэр, и мы вынуждены были послать за мистером Невиллом. Но всё кончилось благополучно, сэр, только, казалось, он уже никогда не был таким весёлым джентльменом, как раньше. Я думаю, что это заставило его почувствовать, что он не становится моложе, сэр. Но я уверен, что никто никогда не думал, что он закончит свои дни вот так.

— А кому достанутся деньги? — спросил Паркер.

— Ну, сэр, я не знаю. Я полагаю, что всё будет поделено между этими двумя джентльменами, сэр, хотя у них есть свои вполне достаточные средства. Но мистер Харкурт сможет вам рассказать всё, сэр. Он душеприказчик.

— Очень хорошо, мы его спросим. А братья в хороших отношениях?

— О, да, это действительно так, сэр. Очень преданы друг другу. Мистер Невилл сделает всё для мистера Харкурта, а мистер Харкурт, я уверен, для него. Очень приятная пара джентльменов, сэр. Лучше не бывает.

— Спасибо, Хэмворти. В настоящий момент всё, может быть кто-нибудь хочет задать ещё вопрос?

— Много ли фазана было съедено, Хэмворти?

— Нет, милорд, совсем немного — я имею в виду из того, что было на тарелке у мистера Гримболда. Но немного от всё-таки съел. Возможно, потребовалось приблизительно три или четыре минуты, чтобы это съесть, милорд, если судить по тому, сколько я ему положил.

— Было ли что-нибудь, позволяющее предположить, что он был прерван кем-то, вылезшим из окна, или что ему пришлось впустить этого человека?

— Нет милорд, я не заметил ничего.

— Стул был пододвинут близко к столу, когда я его увидел, — вставил инспектор, — и его салфетка была на коленях, и нож и вилка лежали под руками, как если бы он их выронил в момент удара. Я так понимаю, что тело не трогали?

— Нет, сэр, я ничего не двигал, кроме, конечно же, когда хотел убедиться, что он мёртв. Но, впрочем, у меня не было сомнений в этом, сэр, когда я увидел эту ужасную рану у него в спине. Я только приподнял его голову и дал ей упасть снова на то же место.

— Хорошо. Тогда, Хэмворти, пригласите мистера Харкурта.

Мистер Харкурт Гримболд выглядел бодрым человеком приблизительно тридцати пяти лет. Он пояснил, что является биржевым маклером, а его брат, Невилл, — чиновником в Министерстве здравоохранения, и что их поставил на ноги дядя с момента, когда им было одиннадцать и десять лет соответственно. Он знал, что у его дяди было много врагов на профессиональной почве, но что касается его самого, то он не видел от дяди ничего кроме добра.

— Боюсь, что не могу много рассказать об этом ужасном деле, поскольку добрался сюда только в 9:45 вчера вечером, когда, конечно же, всё было уже кончено.

— Это несколько позже, чем вы планировали?

— Лишь ненамного. У меня вышел из строя задний фонарь между Уэлвин-Гарден-Сити и Уэлвином, и я был остановлен полицейским. Я поехал в гараж в Уэлвине, где они выяснили, что отсоединился какой-то провод. Они исправили поломку, и это задержало меня ещё на несколько минут.

— Отсюда до Лондона приблизительно сорок миль?

— Чуть больше. Обычно в такое время вечером поездка занимает у меня час с четвертью от двери до двери. Я не лихач.

— Вы сами были за рулём?

— Да. У меня есть шофер, но я не всегда беру его с собой, когда приезжаю сюда.

— Когда вы выехали из Лондона?

— Думаю, около 8:20. Невилл сходил в гараж и пригнал автомобиль, как только закончил звонить, а я в это время запихивал зубную щетку и прочее в сумку.

— Вы не слышали о смерти вашего дяди до того, как уехали?

— Нет. Полагаю, они додумались позвонить мне, когда я уже выехал. Позже полиция пыталась связаться с Невиллом, но он болтался в клубе или где-то ещё. Я позвонил ему сразу же после того, как я добрался сюда, и он прибыл этим утром.

— Ну, а теперь, мистер Гримболд, вы можете рассказать нам что-нибудь о делах своего покойного дяди?

— Вы имеете в виду завещание? Кто извлекает прибыль и всё такое? Ну, во-первых, я, затем Невилл. И миссис… вы уже услышали о миссис Винтер?

— Да, немного.