Ничего не понимаю!
– Олея медленно приходила в себя.
– Куда они пришли? Что происходит?

Постепенно непонятные звуки стали складываться в слова, а потом и в предложения. Прежде всего она узнала голос Бела, а потом поняла, что он с кем-то говорит. Хотя его собеседник и бегло говорил на языке Руславии, но, тем не менее, чувствовалось, что это не его родной язык - был заметен акцент, пусть и небольшой. Но все одно голос у незнакомца был мягкий, располагающий, хотя в нем то и дело проскальзывали металлические нотки.

– …И все же я не советую вам упрямиться и далее… - продолжал голос.
– Нам точно известно - артефакты находятся у вас, так что…

– А я вам уже в который раз повторяю - никаких артефактов у нас нет!
– хотя Бел, как всегда, говорит весьма убедительно, все же Олея вяло подумала - хм, а куда же делся футляр с артефактами? Кстати, к тому футляру Бел и свой значок стража прикрепил, чтоб не потерять. Ведь совсем недавно она видела тот футляр на шее Бела… А тот продолжал: - Вы что-то путаете!

– Нет, друг мой, я ничего не путаю. Сведения точные… О, а вот и ваша милая спутница пришла в себя.

Притворяться не было смысла, и Олея открыла глаза. Большая комната, или, вернее, кабинет с простой, хотя и очень дорогой обстановкой - один стол из красного дерева чего стоит! Стеллаж с книгами и свитками, несколько стульев и кресел, две стены прикрыты дорогими шелковыми занавесями до пола… Сидящий за столом мужчина весьма преклонных лет внешне производил самое приятное впечатление - открытый взгляд, добрая улыбка, мягкий голос… Именно этот человек и разговаривал с Белом, уговаривая того отдать им артефакты. А вот стоящий неподалеку невысокий худой человек с горящими глазками фанатика Олее совсем не понравился. Чем-то он напомнил ей одного из заказчиков ее отца - тому мужику построили дом по его рисунку и чертежу, а тот своими попреками, нравоучениями и недовольством едва ли не довел всех строителей до белого каления, а потом еще и в суд обратился, не желая платить за будто бы неверно сделанную работу…

В кресле напротив стола сидел связанный Бел, и было заметно, что у его на голове ссадина - как видно, и он хорошо получил по голове, да и под глазом наливался синяк. Похоже, что Бел был избит… С него тоже были сорваны все бинты, и одежда в беспорядке кое-где она была вообще изорвана судя по всему, его тоже обыскали, причем куда более жестко, чем Олею, и не менее тщательно.

Кроме Бела, в комнате было семеро мужчин: те двое, которых Олея уже видела, все тот же улыбчивый жрец, и четверо охранников, все в серых одеяниях жрецов Двуликого. Да уж, народу тут хватает.

– Посадите нашу гостью на стул!
– скомандовал мужчина за столом.
– Не выношу, когда в моем присутствии женщины валяются на полу - это весьма неприятное и недостойное зрелище. Должен вам сказать, милая девушка, что без этих ужасных тряпок по лице и руках вы выглядите весьма недурно. Впрочем, это мое замечание в полной мере относится и к вашему спутнику. Но это все лирика…

Олею грубо подняли с пола, и усадили на стул неподалеку от Бела, почти что напротив настоятеля, и тот с отеческой улыбкой смотрел на сидящих перед ним людей. Казалось, это добрый дядюшка захотел пожурить за непослушание своих молодых родственников, только вот отчего-то Олее было немного жутковато от предполагаемого поучения. Невольно женщина подумала - пожалуй, надо было рискнуть и постараться сбежать по дороге в этот монастырь.

– Ее связать?
– спросил один из охранников.

– Не стоит… - покачал головой мужчина за столом.
– Вряд ли эта особа доставит нам много хлопот, а в случае чего вы с ней легко справитесь.

– Вы кто такой?
– спросила Олея первое, что пришло ей в голову.

– Я?
– искренне удивился мужчина.
– Ах, да, конечно же, я не был представлен даме, а подобные ошибки надо исправлять. Так вот, разрешите представиться: я - настоятель этого монастыря.

Ну да, все верно, кому тут еще и командовать, если не настоятелю?! Но в этот момент взгляд Олеи второй мужчина, тот самый, с глазами фанатика, взял со стола лежащий там скрученный хлыст. В свое время Олея успела насмотреться в доме дяди на самые разные плетки, хлысты и кнуты, умела в них разбираться, и сейчас просто не могла оторвать взгляд от того хлыста, что держал мужчина. Какая вещь! Пусть по виду она весьма простая, но опытный глаз не обманешь - чувствуется, что ее изготовил настоящий мастер своего дела! Ох, эту вещь в руки бы взять! У дяди был очень похожий хлыст, можно сказать, почти точно такой же, которым дядя Генар бесконечно дорожил, и считал его едва ли не самым лучшим приобретением в своей жизни. Дядюшка обещал подарить этот хлыст племяннице, когда той исполнится шестнадцать лет. Олея уже тогда прикидывала, как она будет управляться с дядиным подарком, но, увы, дядя умер раньше, и с той поры ей пришлось позабыть не только о том хлысте, но и обо всей остальной дядиной учебе.

А этот мужчина держит хлыст в своих руках весьма умело. Неужели он тоже владеет искусством кочевого народа? Если так, то дело плохо: дядя рассказывал, да и ее учил, как можно выбивать показания из тех, кто не желает с тобой говорить, и к обычной порке те удары не имеют никакого отношения.

Мужчина, в свою очередь, тоже поймал взгляд Олеи, устремленный на себя, но вполне справедливо рассудил, что женщина перепугалась до смерти при одном только виде хлыста. Вон, губы мужика чуть тронула презрительная улыбка - кажется, он уже представляет, как будет при помощи этого хлыста выбивать показания из пленных.

Ой, а в глаза этого типа смотреть совсем не хочется! Олея уже не раз видела подобный взгляд у тех, кого называют шизофрениками. Ну, понятно, что от этого человека ничего хорошего ждать не стоит!

– Что тут происходит? Кто объяснит? Что вам от нас надо?
– стул, на который Олею довольно грубо посадили, был на редкость неудобным.
– Оказывается, у вас гостей встречают не очень…

– Ничего особенного не происходит!
– мужчина, сидящий за столом, чуть насмешливо смотрел на Олею.
– А гостям мы оказываем тот прием, который они заслуживают. В данный момент ваш приятель усиленно дурит нам головы. Возможно, вы, милая дама, скажете мне, где находятся артефакты? Отчего-то ваш друг не желает нам их отдавать.